По экспертным оценкам, 40% российских промышленных предприятий не одиноки в этом мире, они входят в ту или иную бизнес-ассоциацию — отраслевую, региональную или одну из головных (ТПП, РСПП, «Деловая Россия», «ОПОРА России»). Причем каждая четвертая участвует в двух и более предпринимательских объединениях. Специалисты сходятся во мнении: структуры такой складки, аккумулирующие наиболее активные компании и фирмы, могут сыграть важную роль на качественном развороте отечественной экономики, стать «агентами модернизации», как это уже было во многих странах. Но станут ли? Насколько они готовы к новому для себя амплуа? Что им может помешать? Об этом мы беседуем с директором Института анализа предприятий и рынков Государственного университета — Высшей школы экономики Андреем Яковлевым, под руководством которого в 2009 — 2010 годах было проведено специальное исследование деятельности бизнес-ассоциаций.
— Единой официальной цифры нет. Наше исследование носило, естественно, ограниченный масштаб: 23 углубленных интервью с руководителями объединений в 4 регионах России, а также данные опроса 1000 предприятий из 8 отраслей обрабатывающей промышленности, которых мы, в частности, спрашивали, в каких именно ассоциациях они участвуют.Потом сравнили полученные данные со списками предпринимательских объединений, которые входят в состав РСПП, ТПП и «ОПОРЫ России». В итоге, как нам кажется, можно говорить о 500 — 600 бизнес-ассоциациях, реально существующих и активно работающих со своими членами.
— В своем исследовании вы указываете, что конкуренция эта не от добра, подчас она умышленно инспирируется чиновниками.
— Да, часто происходит именно так. С одной стороны, через контакты с бизнес-ассоциациями чиновник получает доступ к оперативной информации, имеет возможность сверить планы ведомства с планами предпринимателей. С другой — какая-то часть служивых людей вовсе не намерена встревать в долговременные споры с оппонентами, кому-то что-то упорно доказывать, если взгляды сторон расходятся. Поэтому в России много «карманных» ассоциаций, которые неудобных вопросов не ставят, родное ведомство особенно не критикуют, а, напротив, в нужный момент готовы изобразить «общественную поддержку» его деятельности. К сожалению, сейчас нормативное поле таково, что формат диалога с бизнесом в лице ассоциаций полностью зависит от конкретного чиновника. Как говорили нам в интервью: «захотел — дал выступить на заседании, не захотел — не дал; захотел — авансом выслал проект документа, который будет приниматься, не захотел — не выслал».
— По вашим словам, за последнее десятилетие в России наряду с «головными» объединениями сложилась группа активно работающих бизнес-ассоциаций «второго эшелона». Что это за «второй эшелон»?
— Это преимущественно отраслевые объединения, охватывающие от 40 — 50 до 100 — 120 членов, на которых приходится от 20% до 100% отраслевого выпуска. Обычно у них минимальный аппарат — от 3 — 5 до 15 — 20 сотрудников. Членские взносы существенно варьируются в зависимости от общего состояния дел и влиятельности ассоциации, нередко учитывается и размер компании. В нашем обследовании взносы составляли от 15 — 25 тыс. рублей до 180 — 200 тыс. в год с одного члена, что обеспечивало базовый бюджет в объеме от 1-1,5 млн рублей до 10 — 12 млн. Но известны ассоциации и с куда большим бюджетом. Например, Российский зерновой союз. Надо еще сказать: некоторые ассоциации рассчитывают не только на членские взносы, но также зарабатывают за счет оказания услуг своим членам и другим фирмам отрасли, проводя выставки, семинары, конференции, занимаясь информационно-издательской деятельностью. Многие из них были созданы еще в 1990-е годы, но за последнее десятилетие в их деятельности произошли качественные изменения.
— Вот тут стали происходить очень интересные вещи. В 2000 году было заявлено, что правительство не будет общаться с компаниями поодиночке, но готово рассматривать и обсуждать коллективные инициативы и предложения. Для этого стала выстраиваться система так называемых «головных» ассоциаций, к которым эксперты традиционно относят РСПП и ТПП, а также созданные специально для этих целей «ОПОРу России» и «Деловую Россию». Государство делегировало им конкретные полномочия (как в случае с ТПП) или определило эти ассоциации в качестве представителей интересов разных групп предпринимателей: РСПП — крупный бизнес, «Деловая Россия» — средний, «ОПОРА России» — малый. В этот период, в начале 2000-х, власть, на мой взгляд, реально обсуждала с бизнесом многие вопросы экономической политики, и это был диалог равных партнеров.
— Да, и ситуация кардинально изменилась. Ни о каком равноправном диалоге с бизнесом уже не было и речи. Но процесс был запущен. Благодаря диалогу с правительством в начале 2000-х многие ассоциации укрепили свои позиции, показали своим членам, что они могут добиваться позитивных изменений в нормативном регулировании. Свою роль сыграл и тот факт, что с середины 2000 годов при федеральных ведомствах стала создаваться система консультативно-совещательных органов — поскольку правительство нуждалось в реакции бизнеса. И хотя в политическом плане уровень консультаций снизился, масштаб взаимодействия продолжал расширяться. Важно и то, что в работе участвовали представители не только головных, но и отраслевых ассоциаций — во многом благодаря своей собственной активности. Мы подсчитали: сейчас день предприниматели входят в состав 115 из 135 консультативных советов, действующих на федеральном уровне. В 96 случаях это представители бизнес-ассоциаций.