Гдееще выставлять «Обнаженных мужчин», как не в музее, созданном на основе коллекции супругов Рудольфа и Элизабет Леопольд. Леопольды, оба врачи, правда, не сексопатологи, а офтальмологи, еще в молодости воспылали коллекционерской страстью к Эгону Шиле, превратив порядком забытого художника из пикантной венской достопримечательности в суперзвезду модернизма. И конечно, обнаженного Эгона Шиле, главным образом автопортретов в чем мать родила, на выставке предостаточно. Некогда обвинявшийся в порнографии Шиле, однако, уже давно не возмущает блюстителей нравственности. «Обнаженные мужчины» начались с другого скандала: руководству музея пришлось пойти навстречу пожеланиям разгневанной пуританской общественности и прикрыть фиговыми листками афиши выставки, расклеенные по всей Вене. На злополучных афишах красовалась работа Пьера и Жиля «Vive la France!», где на футбольном поле стоят в шеренгу трое якобы футболистов сборной Франции разных рас, отличающиеся друг от друга цветом не только кожи, но и гольфов — это единственное, что на них надето. Как ни странно, на самой выставке про цензуру почти ничего нет, разве что две афиши Густава Климта к первой выставке венского «Сецессиона», открывшейся в 1898 году. На одной Тезей, укокошивший Минотавра, предстает во всей красе, на другой — краса закрыта выращенными по указанию цензоров манерными югендстильными деревцами. Вопрос фигового листка мог бы сделаться центральным на выставке, если бы ее кураторов всерьез интересовали какие-либо вопросы, кроме привлечения публики. Видимо, Шиле сам по себе уже не делает кассы пока еще самому посещаемому музею Музейного квартала.
Источник: