Когда я впервые увидела работы тольяттинского художника и поэта Олега Майорова, то получила огромное эстетическое удовольствие, будто бы снова окунулась в мир детства, чудесного и забытого. Такое ощущение возникает и у других поклонников его творчества. Общепризнанно, что у многих с годами тускнеет яркое восприятие мира. Мы перестаем радоваться дождю, первому снегу, становимся менее эмоциональными. Глядя на картины Олега, который сумел сохранить в себе первозданное чувство бытия, вдруг осознаешь, что для счастья, оказывается, нужно совсем немного.
Тут рыжий симпатяга-кот, вольно раскинувшийся на одуванчике, цветочки, летящие вдаль, как звезды на Млечном пути, огромные очеловеченные улитки, живая задорная улыбка маленькой девочки. На первый взгляд, вроде бы незамысловатый сюжет. Но если приглядеться, то замечаешь, что вся композиция словно завязана в единый органичный клубок.
— Это состояние вибрационной чистоты, теплоты передалось мне, — объясняет Олег Майоров, — и я осуществил это как некий инструмент.
Откуда же взялись одуванчики? — спросите вы. Большое влияние на творчество Олега оказала повесть Рэя Брэдбери «Вино из одуванчиков». Действующий персонаж этого произведения — мальчик Дуглас, прогуливаясь как-то с другом на природе, вдруг в один прекрасный момент понимает, что он живой.
Олег Майоров родился в Куйбышеве в 1966 году. Рисовать начал с детства. На формирование художника как творческой личности оказало общение с интересными людьми, а также природа, книги (фантастика), музыка.
— Под композицию группы Pink Floyd «Wish You Were Here», — рассказывает он, — я себе живо представлял какие-то удивительные путешествия, полеты к неведомым мирам, куда меня тянуло после фантастики Стругацких. Мы жили в десяти тысячах километров отсюда, на Чукотке, на прииске Ленинградский, напротив острова Врангеля. Это совершенно особые места. Человек чувствует себя здесь беззащитным перед природой. Видимо, она тогда одержала верх над моей еще неокрепшей, но любознательной душой.
Олег пока не готов дать конкретное определение своим работам. Это задача профессионалов, искусствоведов — загонять кого-то в стилистические рамки. Конечно, он не противопоставляет себя академической школе, как это делал Ван Гог, к примеру. С Олегом французского живописца, пожалуй, роднит самобытный характер творчества. Это его право.
Вдобавок, Майоров не стесняется говорить о Тарковском, Пастернаке, Пушкине и вообще о высоких материях. Почему бы и нет? Ведь прагматизм, в котором погрязли некоторые люди, не делает их счастливыми.
— Предполагают, что искусство и религия являются синонимом духовности, — замечает Олег. — Но эти вещи могут быть антидуховными. И определить это очень просто. Корень у слова духовность — дух, конкретная, реальная энергия, сила, которая дает нам возможность существовать. Это наша жизнь. Эту энергию и все ее проявления, как я уже говорил, почувствовал персонаж книги Брэдбери Дуглас. Когда начинаешь энергию замечать и фиксировать внутри себя, в других, в вещах, то выясняется, что в одних произведениях искусства она позитивного свойства, в иных — разрушительного. Так вот, настоящее духовное искусство — это искусство, где присутствует энергия позитива.
Первая выставка Олега Майорова была организована в 1994 году в тольяттинской картинной галерее. С тех пор экспозиции, а их было около тридцати, прошли в различных городах страны и за рубежом. Около сотни работ находится в частных коллекциях России, Англии, Франции, Германии, Швейцарии, Италии, Израиля, Индии.
Благодаря компьютерным технологиям Олегу удалось расширить диапазон своих художественных услуг. У него покупают альбомы со стихами, приглашают на поэтические вечера.
Пастернак — один из любимых поэтов Олега Майорова и во многом помогает ему реализовывать творческие задачи.