Придворные живописцы

Есть такой анекдот: «Заставили придворного художника нарисовать портрет короля, который был на один глаз кривой. Как тут быть? Нарисуешь правду — казнят, нарисуешь с глазами — скажут, исказил реальность… казнят… И нарисовал он монарха на охоте, целящимся в добычу с прищуренным глазом».

О том, как изображали венценосных особ реальные гофмалеры, — в статье Diletant.ru.

С именем древнегреческого живописца Апеллеса связано много легенд. По преданию, он был другом и придворным художником Александра Македонского, которого изобразил в образе Зевса с молнией в руке. Картина получилась настолько прекрасной, а рука с молнией так реалистично «выступала» из полотна, что полководец воскликнул: «Есть только два Александра: один — сын Филиппа, другой — Апеллеса; первый — непобедим, второй — неподражаем».

За свою работу художник получил 20 талантов золота, причем плату ему отмерили по весу картины. Интересно, что согласно Плутарху, «Апеллес, рисуя Александра в образе громовержца, не передал свойственный царю цвет кожи, а изобразил его темнее, чем он был на самом деле». Говорили, что Александр был очень светлым, и белизна его кожи местами переходила в красноту, особенно на груди и на лице.

Хотя картина и не дошла до наших дней, по версии некоторых ученых, знаменитая мозаика «Битва при Иссе» (пожалуй, самое распространенное изображение Александра Великого) была копией работы Апеллеса.

Ганс Гольбейн Младший входит в число самых выдающихся художников немецкого Возрождения. Он родился в Аугсбурге, учился живописи у своего отца — Ганса Гольбейна Старшего. Позже он переселился в Базель, предпринял путешествие в Италию, а затем большую часть жизни провел в Англии как придворный художник короля Генриха VIII.

Портрет Генриха VIII. Ганс Гольбейн Младший, 1540 год

До нас дошло несколько гольбейновских портретов Генриха VIII, королевы Джейн Сеймур, Эдуарда VI, герцога Норфолка и других. По поручению короля живописец дважды ездил на континент, дабы писать портреты принцесс, которыми монарх интересовался с матримониальной целью.

Знаменитая история произошла с портретом Анны Клевской, написанным художником не с натуры, а с работы другого, более слабого мастера: королю изображение девушки приглянулось, и брачный договор был заключен. Когда же невеста, оказавшаяся дебелой немкой, сошла с корабля, Генрих пришел в ужас и, не притронувшись к жене ни разу, подал на развод. Вторая принцесса, Кристина Датская, от брака с английским королем вежливо отказалась сама.

Портрет Анны Клевской. Ганс Гольбейн Младший, 1539 год

Немногие даже из великих людей оставили после себя столько собственных портретов, сколько Карл V. Не раз немецкие мастера воспроизводили его рыжую голову, выдающуюся вперед нижнюю губу и волчью челюсть. Но до встречи с Тицианом «германский Цезарь» не встречал еще такого великого живописца, который, не изменяя правде, сумел бы так прикрасить ее, отразить во всей силе и важности образ могущественного политика и воина. Этот неутомимый владыка и честолюбец по отношению к Тициану был очень предупредителен, что приводило в изумление его придворных.

Однажды, когда Тициан рисовал портрет Карла V, из рук художника выскользнула кисть и скатилась к ногам императора. Живописец не успел даже заметить этого, а Карл уже наклонился, поднял кисть и любезно вручил ее художнику. Была ли оказана кому-нибудь другому на свете такая честь со стороны этого гордого и неприступного монарха?

«По первому моему зову я могу кликнуть князей, графов и придворных, — сказал тогда один из могущественнейших владык своего времени, — но создать такого художника, как он, не в моих силах!»

Долгие годы жизнь Тициана была связана с судьбой Карла V. Художник рисовал для него портреты и картины, а в Инсбруке он начал писать работу, изображающую монарха с семьей перед святой Троицей. Увидев это творение, император в восторге выразил пожелание, которое многим тогда показалось странным: «Когда я умру, произведение это повелеваю нести за моим гробом». Согласно королевской воле, так и было сделано.

А в 1548 году Тициан был вызван Карлом V в Аугсбург, где император оказал живописцу самый лестный прием, назначил его придворным художником, осыпал наградами и почестями, пожаловал ему графский титул, сделал его рыцарем «Золотой шпаги» и назначил ему пожизненную пенсию в 200 золотых дукатов ежегодно.

В Аугсбурге Тициан написал огромный конный портрет Карла V в утро перед битвой, в которой монарх одержал одну из своих самых блистательных побед. Картина была подарена сестре императора, Марии Австрийской, и на долгие годы стала символом династии Габсбургов.

Портреты Карла I и королевы Генриетты Марии писали многие художники, но сегодня мы представляем этих королевских особ только по работам ван Дейка. Король и королева постоянно заказывали фламандцу свои портреты, и именно он запечатлел их для потомства. 35 портретов Карла I (из которых 7 — конных), 35 портретов королевы Генриетты, бесчисленные изображения королевских детей — все это свидетельствует о том, как часто обращался монарх к гению своего придворного художника.

Апогеем английского периода творчества ван Дейка искусствоведы считают его произведение «Карл I в трех ракурсах». Портрет был начат художником, скорее всего, во второй половине 1635 года, когда король «находился в полном расцвете щедро отпущенных ему жизненных сил».

Портрет «Карл I в трех ракурсах» предстояло отослать в Рим скульптору Лоренцо Бернини, которому полотно должно было заменить живую модель. Пользуясь им, скульптор должен был вылепить бюст короля, который папа Урбан VIII задумал поднести королеве Генриетте Марии, дабы вернуть Англию в лоно католической церкви.

Ван Дейк отлично понимал, что тройной портрет будут придирчиво рассматривать римские художники и знатоки, и работал над ним с особой тщательностью. Портрет создавался по необычному заказу — Бернини была нужна только голова короля.

Карл I в трех ракурсах. Антонис ван Дейк, 1636 год

Работа понравилась Карлу I, и в своем письме к скульптору он выразил надежду, что тот «изваяет наше изображение в мраморе по нашему подобию на холсте, которое вскоре ему будет выслано».

Получив картину, ваятель отметил «некоторую горестную обреченность, читаемую в чертах этого выдающегося государя». Он сделал бюст Карла I летом 1636 года, а уже весной следующего года кардинал Барберини позаботился об отправке произведения в Англию. Бюст прибыл в Оутлендский дворец в июле 1637 года и был восторженно принят «не только за мастерство исполнения, но и по причине чрезвычайной схожести с обличием короля». Восхищенная королева наградила кардинала бриллиантом стоимостью в 4000 скуди.

Александр Герасимов, первый президент Академии художеств СССР, был личностью самобытной и весьма оригинальной. Он жил в особняке у станции метро «Сокол», из бывшей бани в глубине двора сделал флигель, в котором и написал своих знаменитых «Моющихся баб». Потом эту баню Герасимов переделал под жилое помещение и сдавал его всем желающим — вместе с предбанником и старой курицей на насесте. Со всех живущих художник брал непременное обязательство, что они будут присматривать за птицей.

Талантом Александра Михайловича Бог не обидел — он учился у таких мастеров, как Валентин Серов и Константин Коровин. Да и сам Герасимов оставил в искусстве немалый след.

Первые крупные работы художника на современные темы появились на выставках АХРР. А в 1938 году на юбилейной выставке РККА и ВМФ наибольшее внимание зрителей привлекал центральный зал, в котором выставлялись произведения, посвященные вождям Коммунистической партии и Советского правительства. Одно из почетнейших мест в этом зале занимало большое полотно Александра Герасимова «И. В. Сталин и К. Е. Ворошилов в Кремле».

И. В. Сталин и К. Е. Ворошилов в Кремле. Александр Герасимов, 1938 год

Это был заказ, и сам художник впоследствии вспоминал: «В плане заказа для этой выставки я мог писать И. В. Сталина в окружении его ближайших друзей и соратников, но я решил писать только И. В. Сталина и К. Е. Ворошилова, потому что для меня писать с фотографий, не видя людей, невозможно: фотография никогда полно не передает лица. Чтобы писать хорошо, нужно знать человека, чтобы он был у вас в зрительной памяти. Я имел высокую честь близко видеть И. В. Сталина несколько раз, разговаривать с ним; а К. Е. Ворошилова писал несколько раз с натуры».

Появление картины, конечно же, вызвало живой отклик всей общественности. В 1941 году она была удостоена Сталинской премии I степени, которая присуждалась «за выдающиеся произведения в области искусства и литературы».

1 Переслать другу

Источник: