В галерее Arteroom состоялось знакомство прессы с выставкой литографий (48 общим числом — их вообще столько) одного из величайших и, может, самого странного — волшебного, магического, философского (пусть об этом вам скажет Руслан Высоцкий, который с июня станет вашим проводником по выставке) художника ХХ века Рене Магритта.
К этому дню выставочный зал должен был преобразиться в некую иллюстрацию произведений Рене Магритта с “обязательными” для него курительной трубкой, яблоками (непременно почему-то зеленого цвета), мужской шляпой-котелком…
К слову, по поводу котелка, фигурирующего во многих его картинах, мэтр сказал следующее: “Котелок — самый неоригинальный головной убор, удивления не вызывает. Человек в котелке — это господин Посредственность при всей своей анонимности. Я тоже ношу котелок, у меня нет особого желания выделяться из массы”.
То есть самый обыкновенный предмет, представленный в самой что ни на есть настоящести, ставится в некую абсурдную ситуацию, которая выявляет в нем нечто большее. Образ предмета парадоксальнейшим образом не совпадает с самим предметом. Сочетание (невозможное) предметов несочетаемых являет действительность иллюзорную, где мир реальный взрывается изнутри воображением, расщепляет его.
Кстати, “Вероломство образов” — так называется выставка и знаменитая картина, где изображена курительная трубка с надписью: “Это не трубка”. Рене Магритт говорит о том, что образ предмета и сам предмет — совершенно разное. Как это понимать? Сошлюсь на известного актера Ричарда Гира, поделившегося своим опытом понимания: “Ложь может быть очень разной. У Рене Магритта есть знаменитая картина. На ней с фотографической точностью изображена курительная трубка, а внизу написано: “Это не трубка”. Ты смотришь на эту картину и думаешь: как же так? Но если ты дашь себе пару минут, ты поймешь, что это действительно не трубка, а лишь ее изображение, и все, что хотел сказать Магритт своей картиной, — ложь может быть очень тонкой.Такой тонкой, что она почти перестает казаться омерзительной”.
Ваш опыт понимания может быть другим.
Но все оказывается достаточно простым, когда даешь себе труд — и Ричард Гир в этом прав — задуматься, стоя у картины Рене Магритта.
Вот, к примеру, что сам художник “подсказывает” о своем знаменитом “Дожде из джентльменов”, точнее — “Голконде” (это чудесный город в Индии).
“Здесь изображена толпа людей — разных людей. Когда вы думаете о толпе, вы ведь не думаете об индивидууме. Поэтому все люди одеты одинаково, как можно проще, чтобы проще было представить толпу…”
“Интересноев этих картинах, — продолжает Рене Магритт, — это внезапное ворвавшееся в наше сознание присутствие открытого видимого и скрытого видимого, которое в природе никогда друг от друга не отделяется. — Видимое всегда прячет за собой еще одно видимое. Мои картины просто выявляют такое положение вещей непосредственным и неожиданным образом…”
Словом, перед вами, по сути дела, маг. Рене Магритт когда-то входил в группу дадаистов, потом он был сюрреалистом (“поэтический сюрреализм”, “магический сюрреализм”) и так далее. Но в нем (как в его картинах) всегда было что-то большее, чем принадлежность к какой-то живописной школе, — он сам: человек, который был свободен. Изумительно простой и парадоксально сложный.
Все 48 литографий, как рассказала куратор выставки Мария Бондарь, взяты из зарубежных собраний. Выставка “Вероломство образов” с огромным успехом прошла в Санкт-Петербурге, Москве, от нас поедет в Кемерово.
Надо сказать, что при жизни мэтра в литографии были переведены одна или две его работы: он криво относился к перенесению его работ в графический вариант. Но после его смерти жена (любимая и единственная) разрешила сделать это под пристальным наблюдением Фонда художника.
Можно сколько угодно спорить об этом, но именно в литографии — они очень неплохого качества — дают возможность нам познакомиться с творчеством великого художника.
Источник: