И. КОРОТЧЕНКО: В студии начальник инженерных войск Вооружённых сил РФ, генерал-лейтенант Юрий Ставицкий. Чтобы понять динамику строительства инженерных войск, давайте начнём с того, сколько соединений, частей и организацией сформировано за последние годы в структуре инженерных войск, и что планируется сделать в текущем году?
Ю. СТАВИЦКИЙ: В течение нескольких лет продолжалось реформирование инженерных войск. В первую очередь оптимизировались части, были созданы бригады окружного подчинения, так же сформированы бригады центрального подчинения, армейские части или части, непосредственно подчинённые оперативному звену армейского подчинения. На сегодняшний день мы полагаем, что практически в той части, что мы сформировали, мы имеем достаточный потенциал для решения задач инженерного обеспечения. Безусловно, этот процесс не останавливается. До 2017 года мы будем наращивать группировку в различных звеньях вооружённых сил: в оперативном, тактическом звене и в частях центрального подчинения. Помимо этого у нас в прошлом году сформирован международный противоминный центр ВС РФ по инициативе министра обороны. Он начал функционировать уже с этого года и готов к тому, чтобы обучать представителей иностранных государств именно таким серьёзным вопросам, как обезвреживание взрывоопасных предметов, борьба с самодельными взрывными устройствами. Мы сегодня ведём активные переговоры по подготовке таких специалистов. Надеемся, что в самое ближайшее время приступим к широкому обучению такой достаточно дефицитной специальности сегодня, которая необходима в любом государстве – это сапёр.
И. КОРОТЧЕНКО: Какова роль инженерных войск в современной армии? Это старейший компонент регулярных армий, который насчитывает несколько сот лет. Понятно, что сегодня крепостей никто не берёт, войны изменились. Как меняется функционал инженерных войск, какие задачи они решают в нынешних условиях?
Ю. СТАВИЦКИЙ: Исторически мы понимаем, что инженерные войска уже существуют 300 с лишним лет. Мы в этом году будем отмечать 314 лет инженерных войск. Безусловно, я как начальник инженерных войск могу говорить о том, что действительно инженерные войска необходимы. Это подтвердит любой пехотный командир, танкист, десантник, что сегодня и раньше без сапёра не двинешься вперёд. Это выполнение большого объёма задач. И подготовка пути движения, манёвра войск, проделывание прохода в минных полях, фортификационное оборудование. В последующем прибавилось водообеспечение частей, подразделений, соединений. Это и энергообеспечение войск. Поэтому тут достаточно большой объём задач, которые нам необходимо решать, в том числе, такая серьёзная задача, как преодоление или форсирование водных преград. Сегодня просто без сапёров невозможно сделать, без инженерных войск. Поэтому роль инженерных войск достаточно серьёзная, большая. Наверное, пока только в космосе нет наших инженерных войск.
И. КОРОТЧЕНКО: Какие задачи вы решали и решаете в Крыму? В частности, были перебои с электроснабжением, с питьевой водой. Сегодня какая часть инженерных войск присутствует в Крыму?
Ю. СТАВИЦКИЙ: Инженерные войска присутствуют в Крыму. В тот период, когда наступили перебои с водой, мы были готовы обеспечивать Крым, исходя из наших возможностей, но не потребовалось. Мы выполняли серьёзную задачу по обеспечению Керченской переправы. Мынавели там паромную переправу из комплекта понтонно-мостового парка. И в общем-то, в течение месяца мы содержали эту паромную переправу. Насколько она нужна была для гражданских машин, но мы были готовы. Мы переправляли свою технику, которая обеспечивала жизнедеятельность крымского полуострова. Самая главная задача, которую мы решаем – обеспечение Черноморского флота. А так мы готовы выполнить любую задачу по ликвидации последствий любых ЧС, которые могут возникнуть на крымском полуострове.
И. КОРОТЧЕНКО: Вы упомянули о международном противоминном центре. Есть понимание по каким направлениям будет вестись подготовка иностранных специалистов, из каких стран, в каком объёме подготовки? Российские специалисты, которые служат в противоминном центре, понятен ли объём тех задач, которые предстоит решать как в пределах РФ, так и за рубежом?
Ю. СТАВИЦКИЙ: Наверное, такой опыт, какой сегодня есть в инженерных войсках России, он не у каждого государства имеется в вопросах обезвреживания взрывоопасных предметов. К сожалению, с этой бедой мы уже боремся на протяжении нескольких десятков лет. Как после войны началось разминирование территории Советского Союза, они так и продолжаются. Сегодня мы очищаем территорию Чеченской Республики, Республики Ингушетия и другие объекты. Поэтому опыт у нас достаточно большой. И то, что сегодня по инициативе министра обороны создан противоминный международный центр, он давно, видимо, назревал. Потому что нашим опытом просят поделиться практически все государства. Нас в этом плане достаточно серьёзно уважают. Мы изучили опыт других стран, где созданы такие же противоминные центры, чем они занимаются. В некоторых вещах взяли за основу, в некоторых вещах исходя из нашего накопленного опыта. И те преподаватели, которые сегодня имеются в противоминном центре, они достаточно серьёзно подготовлены, имеют хороший практический опыт, уже и педагогический опыт, и готовы обучать военнослужащих любого государства. У нас в составе противоминного центра имеется переводческий отдел. То есть, мы можем готовить на любом языке. С чем бороться и какие основные дисциплины? Это очистка взрывоопасных предметов территории местности, это борьба с самодельными взрывными устройствами, это работа с миннорозыскными собаками. Немаловажно в сегодняшнее время – это работа с роботами, которые уже сегодня приняты на вооружение наших инженерных войск, уже мы их получаем. И практически они у нас работают. И мы хотим, чтобы на наших роботах мы научили других, заинтересовали возможностью нашей промышленности, поэтому я думаю хорошая реклама.
И. КОРОТЧЕНКО: Робот может заменить собаку?
Ю. СТАВИЦКИЙ: Это совершенно разные задачи. Собака ищет, а тот робот, который мы сегодня применяем, он уже уничтожает взрывоопасные предметы. То есть, у него есть несколько видов тралов, и он либо путём подрыва, либо путём разрушения этого предмета, очищает местность. А собака отыскивает. Это совершенно разные вещи, которые для нас актуальны.
И. КОРОТЧЕНКО: Как в 2015 году планируется поступление средств?
Ю. СТАВИЦКИЙ: За последние годы мы достаточно серьёзно подтянулись с созданием новых образцов средств инженерного вооружения. Только в этом году войска получили около 180 единиц различной техники различной направленности. Но мы всё-таки по периодам определились с такими приоритетами: в первую очередь мы сегодня отдаём приоритет защите сапёра. Мы создали новые защитные костюмы, закупаем их. Мы создали новые средства поиска, которые тоже широко поступают в войска. И мы знаем, что эти образцы не хуже аналогичных образцов других иностранных армий. Наверное, на этом этапе времени у нас такой приоритет отдан обеспечению безопасности действий сапёра. Параллельно с этим мы получаем совершенно новые образцы техники, которые созданы в последние годы, созданы нашей промышленностью. Это не иностранные образцы, практически без импортных запасных деталей. Нам сейчас легче всего в основной массе бороться с импортозамещением.
И. КОРОТЧЕНКО: То есть, эта проблема остро не стоит?
Ю. СТАВИЦКИЙ: Да. Мы полагаем, что в перспективе, может быть, на каких-то образцах у нас могут возникнуть такие проблемы, но мы уже сегодня ведём работу с промышленностью с тем, чтобы своевременно поменять, перейти на наши детали. И промышленность понимает нас, и мы понимаем их. Такой у нас достаточно хороший создан коллектив промышленников и военных, что задачи решаются и получаются. Поэтому мы серьёзно считаем, что за последний год перевооружились, но в этом направлении работы достаточно много. Мы вышли на те проценты, которые определены президентом РФ уже о объёму современной и перспективной техники. Сегодня мы вышли уже до 30%. К 2020 году будет 70-80%.
И. КОРОТЧЕНКО: Сейчас завод ведёт разработку новой перспективной платформы «Армата». Планируете ли вы заказывать инженерную технику на базе этой платформы?
Ю. СТАВИЦКИЙ: У нас достаточно хорошая техника и на другой платформе, нисколько не хуже – на танках Т-90, Т-72. Они нас удовлетворяют по своим параметрам. Мы рассматриваем этот вопрос, безусловно. Будет зависеть от цены вопроса, какие качества покажет это шасси. Она нам интересна, но если она обеспечит решение тех задач, которые нам необходимы. У нас есть достаточно хорошая машина на том шасси, которое сегодня выпускается.
И. КОРОТЧЕНКО: Вы сказали, что защитные костюмы – это исключительно российская разработка?
Ю. СТАВИЦКИЙ: Да.
И. КОРОТЧЕНКО: Насколько защитные костюмы способны сохранить жизнь сапёра при тех или иных нештатных ситуациях?
Ю. СТАВИЦКИЙ: Мы провели достаточно серьёзные испытания по этому костюму, прежде чем принять его на снабжение. Он серьёзно защищает от осколочных противопехотных мин и от пистолета, и даже СВД. Он может быть в нескольких модификациях и по толщине брони может уменьшаться, увеличиваться. А потом немаловажен вес костюма, то есть, удобство работы в нём. Он нас удовлетворяет по всем параметрам. Я не знал раньше, что самая лучшая бронированная нить, которая используется в этом костюме, российского производства. Мы все думали, что американцы, французы делают, оказывается, в России лучшие нити. Они широко используются в этом костюме. На наш взгляд костюм очень хороший. Мы не остановились на этом. В этом году мы должны выдать ещё один костюм более улучшенных характеристик. У нас сегодня принимается ещё два вида костюма: среднего класса и тяжёлого класса, которые могут обеспечить работу уже на более серьёзных взрывоопасных предметах, особенно в борьбе с самодельными взрывными устройствами. Этот костюм, который сегодня широко применяется, как х/б у солдата, в нём обязаны ходить все. Он идёт комплектностью на несколько человек, обеспечен радио, камерами, элементами фиксации взрывоопасного предмета, то есть, сапёр полностью защищён во всех отношениях. Подходя к боеприпасу, он может передать командиру информацию о том, что он обнаружил и что с ним делать. Поэтому мы полагаем, что костюм хороший. Тем более, изучив и посмотрев, что имеется в других армиях, тут мы спокойны.
И. КОРОТЧЕНКО: Что более опасно: самодельное взрывное устройство или штатные боеприпасы, в том числе и зарубежных образцов?
Ю. СТАВИЦКИЙ: Штатный боеприпас, если его знаешь, к нему более спокойно относишься, если, конечно, он не установлен на неизвлекаемость. Самодельное взрывное устройство – безусловно, надо понимать, что чужие мозги, вставленные в этот боеприпас. Поэтому опаснее, безусловно, самодельное взрывное устройство. Тут трудно сказать когда оно сработает, чем оно начинено, да и вообще сама структура этого боеприпаса. А штатный мы знаем из чего состоит взрыватель. Конечно, лучше, чтобы был штатный, чем самодельное взрывное устройство.
И. КОРОТЧЕНКО: У вас был большой объём задач в минувшем году? Какие задачи решались инженерными войсками? Ведь были же внезапные проверки, учения, стихийные бедствия.
Ю. СТАВИЦКИЙ: 2014 год был достаточно насыщенный. Это и участие во всех проверках боевой готовности, это и участие во всех учениях, в том числе, в стратегических командно-штабных учениях «Восток», это и ликвидация последствий ЧС, в частности, в Алтае, Башкирии, где широко применились инженерные войска и заслужили благодарность министра обороны по выполненным задачам, и личный состав показал хорошие навыки и умения в выполнении задач, которые стояли перед ними. Помимо этого мы очень серьёзно сегодня проводим такие мероприятия как состязания. Мы провели состязания по нашим специальным дисциплинам в городе Волжском на базе 187 учебного центра. Отобрали лучшую команду, которая потом участвовала в международных соревнованиях с участием нескольких команд из Армении, Белоруссии. Раньше участвовал Казахстан, но в прошлом году он отказался. К сожалению, Украина тоже перестала участвовать. Соревнования проводим каждый год. Последний этап состязательности – в городе Муром Владимирской области прошла «Открытая вода», где участвовали понтонно-переправочные подразделения со всех наших регионов страны.
И. КОРОТЧЕНКО: Расскажите подробнее о соревновании «Открытая вода», какие цели они преследуют?
Ю. СТАВИЦКИЙ: По инициативе министра обороны, который определил сначала танкистам «Танковый биатлон», потом «Авиадартс», затем моряки, десантники и мы пошли по этому пути. Хотя такие состязания существовали ещё в советское время. Это соревнования среди понтонёров. Мы решили это дело восстановить, поговорили с нашими ветеранами инженерных войск, теми, кто когда-то проводил эти состязания. Они поделились с нами опытом. Очень широко эти состязания проходили в группе советских войск в Германии. Там была достаточно большая группировка понтонных частей. Они привлекали и немцев в том числе. Мы сегодня тоже имеем достаточно большую группировку понтонно-переправочных подразделений. У нас они от запада и до самого востока имеются по всей территории нашей страны. Мы решили посмотреть кто, как и насколько готов. Сосредоточили всех в одном месте, от каждого округа была выделена понтонная рота, в том числе от морского инженерного полка Балтийского флота. Всего шесть команд собралось. Каждая команда в количестве 100 человек, с соответствующим количеством переправочной техники. Провели очень интересные, динамичные соревнования, в которых мы отработали не один, не два, а до десятка нормативов по специальной подготовке. Всё это на тактическом фоне, с применением авиации, с применением наших танкистов, пехоты. Всё в реальных действиях с учётом переправы не просто колёсного автомобиля, а именно танков, которые тоже имеют определённые сложности, чтобы даже загрузиться на паром. Выступали по три команды. В финальной части у нас вышли лучшие команды. Принимал участие первый заместитель обороны, генерал армии Бахин. Он дал достаточно большую оценку. Получилось удачно. Мы провели финальную часть в день города Муром 2 августа. Предполагали, что будет 4 тысячи зрителей, оказалось около 15 тысяч. Боялись, чтобы берега не обвалились. Настолько тепло муромчане приняли. Мы в преддверии этих соревнований пр…
Источник: