Но привычный для домов 19-го века голубой цвет и наличие куда более оригинальных «соседей» заставляли просто скользнуть взглядом по этому дому подномером 23А/1, что стоит на углу Новой Басманной улицы и 1-го Басманного переулка.
А тут вышел с улицы Лукьянова, привычно посмотрел налево и буквально обомлел. А после сразу схватился за фотоаппарат и никак не мог остановится. Долгое время простоявший на реконструкции дом, закрытый зеленой сеткой, начал новую жизнь, заиграв самыми неожиданными красками. Псевдорусский стиль превратил его в настоящий сказочный теремок или боярские хоромы, заставляя прохожих останавливаться и оглядываться: не почудилось ли?
Внутри работы еще идут. И вряд ли дом сохранит прежнее убранство комнат. Но даже его внешний вид уносит мечтами в самые невероятные архитектурные дали — как оно там было когда-то раньше, что-то будет теперь, после реставрации?
Естественно, мне стало интересно, что это за дом, кто проводил реставрацию. И выяснилось, что в конце 2012 года городские власти объявили открытый конкурс на право заключения контракта «для реставрации памятника истории и культуры домовладения «Городская усадьба С.М. Шибаева — Главный дом с палатами, 1772 г.» с приспособлением под современное использование». Вменялось отреставрировать так, чтобы сохранить архитектурно-колористические решения фасадов здания и дизайн внутренней отделки помещений.
Вот так, теперь у него будет современное использование. Раньше здесь была Басманное отделение городской больницы. А еще раньше дом купца Шибаева. Но об всем по порядку.
Оказывается, этот дом известен знатокам — а стоит вспомнить, что именно здесь пролегал первый маршрут дяди Гиляя от вокзала в город — с XVIII века, в XIX принадлежал владелице села Молоди, известного местаратной славы Древней Руси, потом перешел к купцам Шибаевым, старообрядцам.
Дом построен в 70-х годах XVIII века. По проекту он был трехэтажным со сводчатыми помещениями в первом этаже, его фасад украшал пилястровый портик, первый этаж был оформлен рустом.
По одной из версий этот большой представительный дом выстроен князем Иваном Алексеевичем Белосельским, который построил усадьбу в этой части Новой Басманной улицы.
В конце XVIII – начале XIX веков владение принадлежало Марфе Яковлевне Кротковой, вдове коллежского асессора, владелице подмосковной усадьбы Молоди. Она была известна как щедрая благотворительница, много жертвовала на храмы и монастыри.
В 1870-х годах усадьбу купил богородский купец первой гильдии Сидор Мартынович Шибаев – известный фабрикант и нефтепромышленник.
Сидор Шибаев умер в 1888 году. Служил на Богородско-глуховской мануфактуре Морозовых. Богородский купец. В 1857 основал в селе Истомино Московской губернии фабрику с ткацким, ситценабивным и красильным производством. Фирму унаследовала вдова Евдокия Викуловна. В 1914 году в правление входилиИван Сидорович (председатель), Сергей, Глеб и Матвей Сидоровичи Шибаевы.
Он происходил из старообрядческого купеческого рода Шибаевых, был членом общины Рогожского кладбища.
Свое дело начал вместе с Морозовыми, когда в 1844 году основал в местечке Светлое озеро близ Богородска (нынешнего Ногинска) отбельную фабрику.
Позже, рядом, в селе Истомкино он выстроил ткацкую, ситценабивную и красильную фабрики. Шибаев также был одним из основателей Тверской мануфактуры Морозовых.
Но вскоре продал свою долю Тимофею Саввичу Морозову.
В конце 1870-х годов Шибаев взялся за освоение новой для него сферы – нефтепромышленной. Купил в Баку несколько нефтяных месторождений и основал нефтяное товарищество «С.М. Шибаев и К», одно из первых русских предприятий, занимавшихся переработкой и продажей нефтепродуктов; позже открыл в Баку завод по производству серной кислоты.
Состоял в родстве с еще одним известным фабрикантом – «фарфоровым королем» Матвеем Сидоровичем Кузнецовым, они оба были женаты на сестрах Митюшиных – Шибаев на Евдокии Вуколовне, а Кузнецов на Надежде Вуколовне.
Жена Шибаева унаследовала дело мужа после его смерти в 1883 году. Она встала во главе семейной компании и успешно руководила ею – при ней была построена бумагопрядильная фабрика, а фирма впервые приняла участие во всероссийской промышленной выставке – в Нижнем Новгороде в 1896 году, где ее товары были удостоены золотой медали.
Дом на Басманной при Шибаеве был перестроен, его главный фасад получил новое декоративное оформление – в псевдорусском стиле. Окна второго этажа украсили наличники с изысканным завершением, вместопилястр появились сдвоенные полуколонки, ими же были оформлены углы здания. Главный фасад венчал аттик сложной формы и две стилизованные башенки по углам дома. Все декоративные элементы фасада были выполнены из терракоты – неглазурованной керамики, и раскрашены в разные цвета. Нарядный полихромный фасад выделял этот дом среди всех прочих на Новой Басманной улице.
Именно так он выглядит и сегодня. И после реставрации хорошо заметно. Что краску долго и основательно подбирали, чтобы восстановить былое великолепие. Хочется надеяться, что надолго.
Стоит еще заметить, что прекрасно восстановлены чугунные детали украшений: решетки, балкончики и козырек крыльца.
На рубеже XIX — ХХ веков, после смерти вдовы Шибаева, дом был куплен в казну и здесь разместилось городское отделение Басманной больницы, которая располагалась рядом – в бывшей усадьбе Демидова (сейчас – дом 26 по Новой Басманной улице, таи и теперь находится 6-я городская больница).
В советские годы дом использовался под административные цели.
Рядом с этим велоколепием и буйством архитектуры и дазайнарасположился еще один домик — основное здание усадоьбы и дворовые постройки за ней. Куда более скромные и привычные для московского глаза прошлого века. Это так называемый особняк городской усадьбы Спиридонова — Кротковых-Шибаевых середины XVIII века.
Обаяние скромного классицизма всегда пленяет. Налог за такие дома платили только по площади целого этажа — первого, второго и так далее. Подвалы и мезонин не учитывались, а потому были так популярны на Москве. Все владение в конце XVIII — начале XIX вв. принадлежало вдове коллежского асессора С. Е. Кроткова Марфе Яковлевне, составившей его из двух: левого, которым в 70-х гг. XVIII в. владел аптекарь Г. Г. Соульс, и правого, где у князя И. А. Белосельского в те же времена были построены каменные палаты. У Кротковой по улице стояли рядом два дома — один представительный трехэтажный, с пилястровым портиком, высоко поднятым на арках и с рустованным первым этажом, а второй — небольшой, с каменным первым этажом и деревянным мезонином. Оба они сохранились.
С маленьким связана еще одна легенда. Марфа Яковлевна Кроткова овдовела и стала ей страшно одной. Сходила она в полицейский участок, благо он рядом, и вытребовала под окна пост городового. А потом ей приглянулся один служивый под окнами, и через какое-то время женила его на себе.
Вот так этот случай описывает бытописатель столицы Дмитрий Покровский в «Историческом вестнике» №6 за 1893 год:
Мы слыхали от лиц, обедавших у нее запросто, что чудачка ежедневно готовила не менее семи сортов каши и каждую не только отведывала, но и кушала как следует. Все сидевшие за столом должны были под страхом ее неудовольствия следовать ее примеру. Раскладывала же она это любимое кушанье по тарелкам сама, причем размеры порции определялись степенью ее расположения к тому или другому гостю, так что любимцам и любимицам обед у нее был равносилен пытке самого бесчеловечного свойства: на успевший уже раньше насытиться желудок приходилось истребить сначала тарелку гречневой каши, потом манной, потом ячневой, потом пшенной, потом еще, еще и еще какой-нибудь, или же, отказавшись или даже выказавши мало охоты к этим бесконечным блюдам, навлечь на себя немилость строптивой барыни.
Проявлялись ее странности и более забавным образом. Не любила она музыки вообще, а уличных шарманок и тем паче. И повадился вдруг ходить по улице шарманщик и хрипеть на своем инструменте перед самыми окнами ее молельной. Велела гнать — не идет. Говорит: улица казенная, а не ваша. Марфа Ивановна к квартальному: «Избавь, буду благодарна», — и в руку ему червонец. Тот шарманщика прогнал, но на другой день велел опять приходить. Та же история, и такой же червонец. Так шли дела несколько месяцев: и у квартального капитал, и шарманщик с невиданным барышом, и барыня довольна. Только вдруг квартальный захворал, некому прогнать шарманщика и он, знай себе, хрипит да скрипит день, другой, третий. Барыня в отчаянии, проживалки в беде, прислуга в трепете. Наконец выздоравливает квартальный, прогоняет шарманщика, получает червонец, да и говорит: «Матушка Марфа Ивановна, мне беспременно нужно поближе к вам жить. Как бы только увидел его, подлеца, так сейчас и на съезжую». — «А и то правда, — восклицает Марфа Ивановна, — переезжай-ка в малый дом, он у меня пустой стоит. И коли сдержишь свое слово, я тебе его подарю».
А этот малый дом, стоящий и доселе рядом сбольшим, двухэтажный, с мезонином, каменный, прочно строенный и, по теперешним ценам, на худой конец, тысяч сорок-пятьдесят стоящий. Квартальный того и ждал, переехал, шарманщику таскаться запретил и, хотя лишился ежедневных червонцев, зато получил недвижимую собственность в подарок.
Сейчас в бывшем «доме Кротковой» находится ресторан «Шарманка». В память о той истории. Дом входит в ансамбль городской усадьбы Шибаева. Это маленький домик с каменным первым этажом и деревянным мезонином, который принадлежал вдове коллежского асессора С. Е. Кроткова Марфе Яковлевне, позднее перешедший к Шибаеву. Здание признано объектом национального наследия и находится под охраной, как памятник жилой архитектуры второй половины XVIII в. В 1911 году на участке позади дома располагалось училищное здание. После перестройки — ресторан.
Иван Алексеевич Белосельский принадлежал к старому и уважаемому, прославившему себя в битвах княжескому роду. Впрочем, сам Иван Алекссевич большой славы на поприще государевой службы не стяжал и вышел ва отставку в чине майора. Владел деревушкой и этой усадьбой. У него было две дочери. И после смерти князя в 1785 году старшая линия князей белосельских на нем прервалась. А дом пришлось продать.
Басманные старообрядцы и не только В бывшем селе Покровское-Рубцово проживало много старообрядцев, рядом с Большой Почтовой улицей, в Малом Гавриком переулке, сохранилась старообрядческая церковь Покрова Пресвятой Богородицы. Она построена на месте Шибаевской молельной, владения купцов Шибаевых. А рядом, кстати, на месте сегодняшнего Буденовского городка, что рядом с Бакунинской улицей, располагалась Пекинская Духовная миссия, поскольку в районе проживали китайцы.
Говорили, что в этом районе не только старообрядцы и китайцы чувствовали себя вольготно, но и различные секты мирно уживались друг с другом.
Исследователь Москвы Дмитрий Покровский писал:
«На Середней Ирининской (современная улица Фридриха Энгельса), рядом с церковью, в соседней с священническою усадьбе выслежен был лет около двадцати назад целый скопческий монастырь, квартировавший в собственном доме ее «богородицы», дочери дьякона Домбровской, имевшей своего «Ивана Крестителя» в лице какого-то отставного солдата и других лиц скопческой иерархии».
Упоминает он также купцов братьев Розановых, они владели бывшей Бутурлинской усадьбой. «Их было три брата: Иван и Максим с Антоном. Последние два были прикосновенны к хлыстовщине.
По самым распространенным представлениям Новая Басманная образовалась приблизительно в 1640-х годах. Для того, чтобы понять, что в это время происходило в других частях света, стоит только вспомнить, что Александр Дюма именно в эти годы отправил своих самых знаменитых литературных героев: д’Артаньяна, Атоса, Портоса и Арамиса.
Изначально слобода называлась Капитанской. Здесь были расквартированы полки иноземного строя и селились офицеры, в основном иностранцы, приглашенные на службу русскому царю. После переноса столицы из Москвы в Петербург служивые люди перебрались в новую столицу, а слободу заселили в основном купеческие и дворянские семьи. Свое окончательное название улица получила в XVIII веке по Басманной слободе. Басман — это особый вид хлеба, поставлявшийся в войска и ко двору. Есть так же версия что здесь проживали ремесленники, которые басмили (теснили или делали тиснение) — украшали рельефным штампом хлеб, кожу, металлы.
История шибаевского дела вкратце такова. В 1857 году старообрядец бело-криницкого согласия Сидор Мартынович Шибаев основал текстильную фабрику близ Богородска Московской губернии. Раньше он служил на мануфактуре старообрядцев Морозовых и собственное дело начал с помощью Ивана Саввича Морозова. В 1878 году Шибаев посетил Баку и основал там небольшое предприятие по производству серной кислоты,затем приобрел несколько нефтеносных участков и открыл нефтеперерабатывающий завод. Дело потребовало больших расходов, деньгами помог крупный предприниматель-старообрядец Павел Михайлович Рябушинский. Они принадлежали к одному старообрядческому согласию — «австрийцы-окружники». Ссуды в старообрядческой среде давались обычно не в рост. Причем хорошим тоном считалось по собственной инициативе отсрочить платеж попавшему в сложную ситуацию заемщику.
Благодаря этому предприятие Шибаева окрепло, и в 1884 году предприимчивый старообрядец учредил Товарищество производства русских минеральных масел и других химических продуктов «С. М. Шибаев и К°» с капиталом в 1,5 миллиона рублей. Его вдова Евдокия Викуловна управляла компанией до своей смерти в 1899 году, затем дело перешло к сыновьям. Староверы не могли продать или закрыть фабрику без ведома и согласия общины, последняя же своим решением могла передать ее другим лицам, если купеческая семья вырождалась и не могла продолжать эффективно управлять собственностью.
В сентябре 1897 года 2500 из 3500 акций Товарищества были проданы голландскомунефтепромышленному обществу во главе с банкирскими фирмами «Laboushere Oyens & С°» и «Н. Oyens & fils». Последние, в свою очередь, в феврале 1898 года переуступили шибаевское дело английскому нефтяному обществу «The Shibaieff Petroleum Company» с основным капиталом в 750 тысяч фунтов стерлингов. Директорами новой компании стали Ф. Лейн, лорд Венлок и Гриннель Мельк. Возможно, в условиях надвигавшегося экономического кризиса и роста конкуренции среди речных перевозчиков, что вело к понижению фрахта и низкой рентабельности перевозок, они и решили избавиться от нефтетранспортной флотилии.
Шибаевское дело просуществовало до 1917 года.
В 1843 году в Богородске имелись 2 шелковые и 2 бумаготкацкие фабрики, на которых в общей сложности работало около 300 человек. Через 10 лет число рабочих возрастает до 700. Вблизи города возникают новые крупные текстильные фабрики. Их было много, и отличались они друг от друга главны…
Источник: