Преданный Арктике, Русскому Северу

«Случайных встреч не бывает… Не прощаюсь, до встречи». Эти слова мой новый знакомый Александр Цыганков написал, даря книгу, посвященную известному искусствоведу из Русского музея Ларисе Яковлевой. Встретились мы около года назад в Мурманском художественном музее на открытии выставки народного художника России, лауреата Государственной премии, академика Российской академии художеств Андрея Яковлева.

Впрочем, сами по себе перечисленные звания в нашем случае мало что говорят. В Мурманске открывалась уже не первая выставка этого художника потому, что в советской и современной российской живописи мало кто может стать вровень с Яковлевым по преданности Северу, Арктике, хотя художник и прожил почти всю жизнь в Ленинграде — Санкт-Петербурге.

Особенность же мурманской выставки-2014, увы, была печальной, впервые она проходила без самого Яковлева… До ухода из жизни он успел выполнить и свой последний долг — долг памяти. Лариса Владимировна Яковлева была его женой, другом, коллегой, говоря старомодным языком, музой. Собрав и издав ее неопубликованные статьи, воспоминания о ней, художник Андрей Яковлев через два года тоже ушел…

В каждой печальной истории есть своя светлая полоса. Фразу, с которой Цыганков начал надпись на книге, он впервые услышал от самого Андрея Алексеевича Яковлева много лет назад, когда судьба свела их впервые.

Тогда Александр, освоивший столярное ремесло, получил заказ поставить дверь в мастерской. Закончив работу, поинтересовался у хозяев: «Вы художники?». Получив утвердительный ответ, заключил: «Я с вас денег не возьму…» Тогда он не мог и представить, что встретился слюдьми, которые станут самыми близкими и родными, а через годы назовут его своим приемным сыном. Ведь несколько десятилетий он был круглым сиротой…

А теперь Цыганков, услышав мой рассказ о давней встрече с Яковлевым, решился повторить слова, которые стали жизненным девизом художника, да и его самого. Я тоже познакомился с художником более 30 лет назад, но не решился продолжить нашу встречу в его доме и мастерской, куда Андрей Алексеевич широко и радушно приглашал. После короткого интервью в Ленинградском отделении Союза художников, которое Яковлев дал во время открытия выставки, посвященной творческой поездке на Шпицберген, показалось мне неуместным принять приглашение художника, когда к нему уже собрались ехать десяток-другой гостей-коллег. И вот уже не художник, а его наследник решительно заявляет:

— Что не получилось 30 лет назад, должно произойти сейчас. Двери дома Яковлевых для вас открыты.

Наша встреча на квартире в Волынском переулке, что в пяти минутах ходьбы от Дворцовой площади, продолжалась не один час. Вместе со мной была дочь знаменитого капитана, первопроходца Северного полюса Юрия Сергеевича Кучиева Татьяна. Коренная жительница города на Неве, она не раз открывала для меня «петербургские тайны», связанные с историей культурной столицы России. Наконец появилась возможность ответить ей тем же.

В квартире Яковлевых почти все по-прежнему, и от того появляется ощущение, что вот сейчас в кухню войдет гостеприимная хозяйка, неся снедь, которую она любила и умела готовить. А в двух комнатах, заполненных антикварной мебелью, дополняемой картинами, уводящими из современности в XIX и даже XVIII век, кажется, сейчаспоявится хозяин и будет вспоминать и вспоминать…

Впрочем, в гостиной они оба присутствуют вполне осязаемо. Портрет Ларисы, задумчиво рассматривающей одно из живописных полотен, и сегодня находится рядом с камином, который изображен фоном на самой картине. А ведь написана она Яковлевым в далеком 1976 году. Совсем неподалеку на мольберте стоит, вероятно, одна из последних работ художника: «плачущее» в ненастную погоду окно.

Цыганкову завидовали и завидуют многие: получить в наследство такое богатство редко кому выпадает. Тем более человеку до тридцати четырех лет вообще не имевшему своего жилья. Юные годы Александр провел в детском доме, служил в армии, перепробовал не одно ремесло, ища свое.

Был несколько лет даже директором детдома, сознательно или нет, отдавая дань людям, которые поддержали его в самое бесприютное и «ранимое» время жизни, а главное, помогал таким же одиноким малолеткам, каким когда-то был сам. И, казалось бы, пришла удача, когда перевалило за пятьдесят. Многие завистники будут сильно разочарованы и до крайности огорчены, узнав, что созданное и накопленное супругами Яковлевыми Александр не берет за основу собственного материального благополучия и процветания.

— Есть работа, которая худо-бедно кормит, другое, самим приобретенное жилье, есть цель в жизни — сохранить в качестве музея квартиру и творческую дачу Яковлевых в деревне Павшино, — охотно и увлеченно делится он своими мыслями.

Ему вообще гораздо интереснее рассказывать о том, что надо успеть создать, а не потратить. В спальне, на стене за кроватью, Александр показывает мне сделанное своими руками ложное окно в виде полукруглой арки, застекленное зеркальными фрагментами. Красиво и благородно. Наверное, с позиции музейных реставраторов сделана вещь недопустимая, но почему-то верится, что самим Яковлевым дизайнерский поиск Цыганкова пришелся бы по душе…

Кстати, замечаю на полочке под «окном» альбом картин мурманского художника Виталия Бубенцова. Поймав мой взгляд, Александр поясняет: «Подарок из Мурманска для меня стал настольным. Люблю рассматривать…»

С дачей Яковлевых, расположенной в красивом, незатоптанном месте под Питером, что на реке Оредеж, связано немало интересного. Неподалеку от Павшина снимал свою дачу великий наш певец природы И. И. Шишкин, где-то неподалеку писали свои картины И. Н. Крамской, А. А. Рылов. А с яковлевской деревней Павшино теперь заочно знакомы и мы, мурманчане .На выставке 2014 года в нашем художественном музее была представлена экспозиция «Наше Павшино. Времена года», которая показывала пору расцвета и заката природы из окна дачи Яковлевых.

Художник в этой экспозиции будто бы проводит аналогию со своей жизнью, которая прошла пору расцвета и приближается к концу, завещает самое прекрасное в ней идущим вслед. Выставка, кстати, после Мурманска совершила уже не одно путешествие по городам России, и это тоже одно из направлений деятельности Александра Ивановича Цыганкова.

Напоследок наследник Яковлевых дарит мне еще одну книгу, вышедшую совсем недавно. Обстоятельный красочный альбом с картинами художника, фотографиями из архива четы Яковлевых и с хорошей обзорной статьей о его творчестве, сделанной друзьями. Сейчас, вернувшись в Мурманск, заново перелистываю книгу и открываю для себя наш Север.

Под некоторыми репродукциями встречается одна и та же ссылка на место хранения картин художника: Мурманский областной художественный музей (те, что вы видите, тоже. — Прим. ред.). Приятная неожиданность. По мнению Александра Цыганкова, в Мурманске собрана одна из самых больших коллекций картин Яковлева, собрания его картин также имеются в Русском музее, Третьяковской галерее и в провинциальных музеях.

Александр просит передать привет директору нашего художественного музея Ольге Александровне Евтюковой. А мне хочется присовокупить к его словам пожелание: надо бы показать мурманчанам всего Андрея Яковлева, что имеется в запасниках. Первая персональная выставка художника в Мурманске состоялась в 1961 году, тогда была выставлена серия картин «Шпицберген».

Через год еще одна выставка — «30 дней на зверобойном промысле». Еще через два года в Мурманском книжном издательстве вышла книга художника «В семи сантиметрах от полюса». А потом снова персональная экспозиция, в 1968 году. И долгий перерыв вплоть до 2014 года. Так и хочется воскликнуть: мало для художника, которого писатель Юрий Рытхэу ставил в один ряд со знаменитым на весь мир Рокуэллом Кентом. А тот, оказывается, сам оставил запись после знакомства с Яковлевым и его картинами: «…покорен ими, причем их достоинства заставили меня позавидовать Вашему глубокому пониманию и точному восприятию красоты Крайнего Севера и его жителей».

Источник: