Местные силы работают таким образом: как рассказывают краснодарцы, интересующиеся искусством, одно из недавних правил галереи, в которой проходит сейчас выставка Icons – когда выставляется картина или фотография обнаженной натуры, черными полосками должны быть заклеены груди и другие «причинные места». Это значит, что не видать краснодарцам не только современного искусства, но и Рубенса с Рембрандтом в подлиннике смотреть нельзя, дабы не развратиться – они тоже ведь баб голых рисовали. И баню нужно тоже запретить – с одной стороны, это русская традиция, с другой – там можно увидеть обнаженное тело.
Ну, может, авангард? Малевич тоже ведь полоски черные рисовал, причем вообще без баб, и белые квадраты, и красные линии. Ан нет – при том, что в Краснодарском краевом художественном музее им. Ф.А. Коваленко есть хорошая коллекция русского авангарда, ее не выставляют под предлогом того, что нет денег на сигнализацию, на экспонирование. Тут надо отметить, что на это нужно денег ненамного больше, чем на организацию «Парада беременных» — и выбор в пользу краснодарского «Лебенсборна» означает определенный вектор культурной политики. С Маратом Гельманом могут появиться деньги и на авангард – но когда он объясняет, что в музее архаичная система освещения, и он готов поставить за свои личные деньги новые светильники, администрация музея говорит, что надо сначала посоветоваться с вышестоящей администрацией. На это времени нет, открытие выставки на носу, но света все-таки хочется, и музейный администратор говорит: «Хорошо, я запрусь в кабинете, а вы установите, а я как будто ничего не видел. Придет Зорина – если не заметит, тогда все нормально».
По слухам, заместитель губернатора Галина Зорина произнесла в кулуарах такую фразу: «Художники, участвовавшие в выставках Гельмана – вон с Кубани!». Надо же такое сказать при том, что интеграция местных художников в мировой контекст была одной из задач создания музея современного искусства в Краснодаре. Это слухи, однако, у нас есть возможность проследить за дальнейшим развитием событий – даже если художников вынудят молчать о репрессиях и давлении, то люди, которые консолидируются вокруг современных художников, смогут рассказать о происходящем.
И даже если все будет работать в прежнем режиме традиционалистской цензуры, визит Марата Гельмана имеет значение – образованные, умные, активные люди возмущены тем, что их лишают права на современную культуру и на право мыслить свободно. Для них есть вариант – уехать на Запад, там всегда нужны талантливые специалисты. Но эти люди не лишены патриотизма и хотят, чтобы у Краснодарского края было будущее. Городская администрация явно показала, что не будет заниматься современным искусством
Устранив Гельмана, современную культуру не остановишь, поскольку она является не «заразой из Москвы», а внутренней потребностью образованного человека. И Гельман приехал в Краснодар не на пустое место – уже два с половиной года там существует такой центр притяжения и развития, как группа ЗИП: Эльдар Ганеев, Степан и Василий Субботины, Денис Серенко, Римкевич Евгений, Константин Чекмарев. Название – от завода измерительных приборов, на котором они снимают выставочное помещение.
Они делают по двенадцать выставок в год, организовали КИСИ – краснодарский институт современного искусства, в рамках которого читают лекции о современном искусстве, проводят мастер-классы, приглашая лекторов из других городов России и зарубежья, и готовят материалы сами. Провели два фестиваля – «Куда?Да! — краснодарский фестиваль дадаистского искусства» и фестиваль уличного искусства «Может». Они организовали «Арт-дачу» — курортную резиденцию для художников, по итогам которой на побережье проходят выставки. Говорят: «Поедете отдыхать куда-нибудь рядом, заезжайте к нам смотреть и участвовать!». И хотя вовсе не планируешь ехать на курорты в эту сторону, потому что более скучного места для отдыха сложно придумать, из-за «Арт-дачи» хочется поэкспериментировать с отпуском и рвануть в сторону Краснодара.
Любопытно отличие от Москвы, где все стенают, что государство не спонсирует искусство, жалуются, что нет коллекционеров, и в то же время осуждают сотрудничество с частным капиталом или государством как потрею независимости, и в результате лебедь, рак и щука так и толкутся на месте. Краснодарцы делают все своими силами. Аренда на заводе оплачивается вскладчину из заработков художников – работают они по профессии, преподают, занимаются дизайном. Одним из условий фестиваля «Может» является такой пункт: «никаких договоров с властями, спонсорами, местными художественными институциями».
В других случаях они взаимодействуют с частными предпринимателями – Ник Мороз, владелец магазина модной одежды Hermitage hip store , не только продает редкую дизайнерскую одежду из Европы, но и превратил свой магазин в выставочный зал для проектов ЗИП. Он же помог им организовать транспортировку в Москву выставки «Лаборатория», которая стала одним из самых интересных событий 4-ой Московской биеннале. Он планирует открыть новое большое пространство специально для выставок и культурных мероприятий. То есть Ник Мороз – активный зритель, который сам организует культурную среду, в которой он хотел бы жить. Краснодар дает пример самоорганизации художников – Москве стоит поучиться.
Интересно также, что группа ЗИП не ставит перед собой первоочередную цель карьерного развития участников группы. ЗИП сделал подробное портфолио всех современных художников региона – от ветеранов до самых молодых, от арт-брюта до дизайна, и показывает его кураторам и журналистам. Они занимаются просветительской деятельностью, расширением круга зрителей, налаживанием связей с другими территориями, поддержкой старшего поколения художников — то есть выполняют работу министерства культуры.
Для программы «Культурного альянса» они так же выставили не свои работы, а группу «Город Устинов» из Ижевска. Это опять же выполнение культурной миссии, а не самопродвижение. Налаживается некая сеть связей между регионами, минуя Москву, что кажется очень важным. В Ижевске нет художественного сообщества – так, Максим Веревкин и группа его единомышленников, которые уже несколько лет выставляются в Москве, существуют сами по себе, «Город Устинов» – отдельно. Это может выглядеть как проблема, которую надо решать, пытаться всех объединять, но такая ситуация в то же время создает особый микроклимат. Когда есть арт-тусовка – невольно замыкаешься на единомышленниках. «Город Устинов» общается напрямую со зрителями, как говорится, народом – они и есть собеседники художников.
Когда они придумали сделать в городе выставку малюсеньких скульптур, которую носили по улицам на деревянных подносах, продолжение традиции коробейников, незнакомые люди с интересом расспрашивали, им нравилось это современное искусство. Знакомые, встретившиеся по дороге, говорили – ага, имидж выстраиваете, и равнодушно удалялись. «Город Устинов», также, как и краснодарские молодые художники, не выбрасывает старшее поколение с корабля современности – они общаются с Зоей Лебедевой, основательницей «Бурановских бабушек». С группой, которая поедет на «Евровидение», она больше не общается – из проекта, который она придумала, получился сувенирный продукт . Успешный – участвуя в нем, по миру могли бы поездить все бабушки деревни – все они умеют петь, но те шесть бабушек, которые сейчас фигурируют в группе, предпочли оставить себе статус звезд.
Можно стремиться уезжать, стараться быть похожим на других, «вписываться», можно оставаться собой, быть настолько интересным, чтобы все стремились приехать к тебе. Зоя Лебедева создала в Бураново музей своего отца. Он сгорел, но у Лебедевой руки не опустились – она сделала вместо этого музей пожара, дом мамы, а также резиденцию для молодых художников! Конфликт поколений и противопоставление народной культуры и современной, очевидные в столице, в Ижевске не доминируют. В некоторых регионах народная культура до сих пор на самом деле является современной, а молодые не соревнуются со старшими, потому что и те и другие брошены государством на произвол судьбы.
Молодые чувствуют историю своего края, не придуманную чиновниками в своих целях, а настоящую. «Город Устинов» представил в Краснодаре выставку «Острова» — композицию из маленьких объектов, напоминающих сложными очертаниями фрагменты географических карт, и какие-то трогательные живые существа. Эти маленькие вещи — спрессованная хроника. Они сделаны из сжатых в полоски тканей, от современных до оставшихся с начала XX века, причем известно, кому он принадлежали. Ткани соединены с раскрывшимися как цветы отстрелянными гильзами, напоминающими об ижевском оружейном заводе, с доисторическими морковками и кабачками, превратившимися в миниатюрных динозавров, и яблоками, усохшими до размера рябины. Многие из предметов напоминают ювелирные украшения — и, да, в самом деле, уважение к истории украшает человека.
Другая часть выставки – серии фотографических пейзажей, снятые на мобильный телефон, как в Ижевске, так и в других городах. Пейзажи дрожат и искажаются как миражи, оттого что сняты в движении, и потому, что все меняется на глазах и уходит в прошлое. Некоторые из пейзажей уже не существует. Каждое место – отдельная серия, которая, будучи сложенной в гармошку, поместится в спичечный коробок, он и прилагается как футляр к серии с обозначением географических координат.
А спички, сожженные от серной головки до самого основания, так, как делала «Девочка со спичками» у Андерсена, обжигая пальцы, чтобы загадать желание, собраны в маленькие ершистые скульптурки, расставленные кое-где на полу у стены, на подоконнике. Зрители иногда не видят их, наступают ногой, задевают локтем – и они рассыпаются. Эфемерность истории, хрупкость всего материального – настроение этой выставки.
Художники на открытии рассказывали публике о том, что решили сохранить как название группы мимолетное переименование Ижевска в Устинов в 80-х годах, поскольку они родились именно в тот период. В этот момент в зал ворвалась пара потных пацанов в спортивных костюмах и кепках с коловратами и стали орать, что они требуют объяснить «что такое искусство», при этом не слушая тех, кто пытался объяснить им это. Открытие было сорвано, к счастью, большинство зрителей успело посмотреть выставку.
Городским властям должно быть стыдно за то, что они пригласили гостей и так поступили с ними. Если уж говорить о традициях, то надо копнуть глубже казачьих погромов и вспомнить о том, что изначально край принадлежал черкесам, и потому в традициях должно быть кавказское гостеприимство.
Источник: