Автор: admin · Дата: 5 августа 2012 · Комментариев нет
Это мои тексты, которые мне самому нравятся:
А это не мои тексты, поразным причинам авторы не вышли на связь. Реальная армия.
Начались обычные трудовые солдатские будни. В наши обязанности входило: мыть посуду, каждое утро убирать окопы и территорию, чистить оружие всех и другие мелкие работы. Но самое главное — стоять на посту. Самым нелюбимым делом для меня было — это получать пищу. Раздатчик был страшный человек. Звали его все Лешин. Одессит, блатной, здоровый как бык, говорили, что он должен был сесть в тюрьму, но попал в армию. За всякую мелочь он мордовал. Один раз я плохо положил черпак, и он в дороге отчего-то сломался. Лешин сказал, что уроет меня, если к вечеру не найду другой черпак. А где его возьмешь, когда кругом горы и голая степь. Я побежал на соседнюю точку к земляку Кольке, старослужащему, он дал мне черпак. Вечером приехал Лешин, увидел меня с черпаком, подозвал, забрал черпак и начал молотить меня по голове им. Костя хотел меня защитить, но и ему досталось. Такой вот был человек. Помню, один раз взял меня Коля с соседней точки с собой, чтобы сходить в кишлак что-нибудь поменять — я тогда еще не знал, на что. Мы пошли от кишлака к кишлаку, предлагая жителям мыло и конфеты. Когда возвращались назад, над головами засвистели пули. Я здорово перетрусил, но Коля успокоил: это свои пуляют, завлекают нас, чтобы мы с ними поделились. А между тем служба шла, хотя спать мало приходилось. Пришла осень. В эту пору земля в Афганистане выглядит самым неприглядным образом. За лето все выгорело, высохло, даже жаростойкая колючка. Один только ветер, гоняя песок, гуляет по равнине. Да вокруг серые, мрачные горы. Это время самое опасное для всяких заболеваний, ибо страшная сушь стоит. Губы трескаются, появляются язвы.Легко заболеть тифом, желтухой, малярией, дизентерией. Самое интересное, что местное население всегда выглядело крепким и здоровым, они мало болели. Видно, за много веков привыкли к этому климату, адаптировались, не то что мы, сплошь и рядом болевшие всякими болезнями. Хотя мы гигиену поддерживали строго, ибо мылись сами, посуду мыли с хлоркой, территорию убирали каждый день. Если старослужажий увидит, что спрятал хлеб в карман, то побоев не миновать.
И вот приходитнаша очередь. Сначала били бутылки об голову, затем кирпичи кулаками, после этого блоки, доски. Постепенно подходит мой час. В тот момент у меня было какое-то дурное предчувствие. Даже подошел к командиру и обратился, что мол, боюсь. Он меня отправил. Сказал, что иди возьми ваты и напихай в уши, выверни берет наизнанку, одень его на голову и не бойся. Что я и сделал. Номер «голова» представлял из себя следующее: рота делится на 2 части — группу захвата и группу обороны (я был в группе обороны). Была смонтирована наша условная часть из бревен и массети (КПП, штаб и т.д.). Я сидел в КПП у шлагбаума. Поодаль от нас с вертолета высаживается десант, который должен всех нас уничтожить, захватить пакет с документами, сесть в нашу машину и скрыться. Моя роль: у меня на голове была еще одна голова, сделанная из картона и пластилина, в которой был заложен заряд, как потом выяснилось — усиленный. Там же была помещена камера от мячика наполненная водой с красной тушью. При взрыве это все разрывалось взрывной волной, и как бы струилась кровь. Причем я по команде должен был сам себя подорвать и упасть имитируя ранение. Затем по команде «убитым встать» — встать. Это называлось «имитация взрыва головы». В начале нашего номера все шло гладко, эффектно. За всем происходящим я наблюдал из КПП. Подходит моя очередь и тут мне говорят: — «Пошел». Я выхожу на встречу машине, как бы хочу преградить ей дорогу. В меня идет холостая очередь из пулемета. Я понимаю, что должен себя взорвать, замыкаю второй провод на аккумуляторе и раздается сильный взрыв. У меня сразу заложило уши, в глазах потемнело, ноги подкосились сами и я упал на траву. Как шел, так и и упал лицом, когда открыл глаза, то видел зеленую траву и ничего не понимал, что со мной произошло. Потом я потерял сознание на некоторое время, затем помню, как открыл глаза и вокруг себя увидел своих сослуживцев. Они пристально смотрели на меня. Я не понимал, что произошло. Видел как надо мной кто-то сидит и что-то делает. Как потом мне сказали, что ловили язык (ложкой, которая лежала в кармане камуфляжа), чтобы я его не заглотил. Все это я видел сквозь красную пелену (потерял много крови), лицо было залито кровью. Со стороны смотрелось это так — когда в меня выстрелили и я упал, машина проезжает метров 50 и все — наше выступление было закончено. Обидно что вся эта трагедия произошла на последней минуте. «Убитым встать» — скомандовал лейтенант. Все встали, а я остался лежать.
Источник: