Вчера по счастливой случайности смогла ещё раз сходить в МАМТ на «Тангейзера», о котором недавно тут писала.
Не все солисты были из другого состава, но кое-кто сменился, так что сравнивать оказалось интересно.
Теми же самыми были Тангейзер — Валерий Микицкий, и Венера — Лариса Андреева, а также Вольфрам фон Эшенбах — Алексей Шишляев, и Вальтер фон дер Фогельвейде — Артём Сафронов.
В роли Елизаветы на сей раз блистала Анна Нечаева. Хотя вокальная сторона была на высоте и у Натальи Мурадымовой, певшей премьеру, сценически Нечаева смотрелась выигрышнее, да и в актёрском отношении показалась убедительнее. Я с некоторым опасением ожидала, что в третьем акте она тоже будет ковылять, припадая на одну ногу — но нет, обошлось без нарочитого натурализма (а то сидишь и гадаешь: что с девушкой — ишиас, люмбаго, артроз?). Такая Елизавета — стильная, хрупкая, импульсивная, но внутренне несгибаемая — вполне могла одержать верх даже над роскошной Венерой в лице Андреевой. Во втором акте она металась между серо-чёрными мужчинами как белая птица — ледебь, чайка, голубь? — пытающаяся защитить от стаи хищников огромного непутёвого птенца, Тангейзера.
Снимала я только поклоны; кланяться Елизаета вышла в платье из 2 акта (в 3-м она была в глухом чёрном).
Она же с Тангейзером и Вальтером.
Блистательный ансамбль, включая Дмитрия Ульянова, исполнившего роль ландграфа Генриха.
Я писала, что в интерпретации Дениса Макарова ландграф выглядел таким сказочным королём. На сей раз образ наполнился несколько другим смыслом: у Дмитрия Ульянова получился «философ на троне», который поначалу думает, что он всё предусмотрел и выстроил, и вот-вот создаст нечто идеальное на этой земле — но реальность тотчас опрокидывает эти планы. И после крушения Генрих предоставляет судьбе свершиться: он больше не берётся управлять живыми душами.
Интересно, кстати, как внешние параметры артиста влияют на восприятие образа и, стало быть, на концепцию спектакля. 27 сентября Тангейзер оказывался физически внушительнее и выше большинства из окружающих — включая ландграфа Генриха и певцов-рыцарей. Вчера же Генрих в исполнении Ульянова выглядел более крупной фигурой во всех смыслах, так что их моральное противостояние было несколько не в пользу бунтаря Тангейзера.
Забавный, хотя смазанный кадр: Вольфрам и Венера. Рядом, но каждый сам в себе. Кстати, романс Вольфрама до сих пор звучит в ушах. Вчера он был спет совершенно изумительно, с какой-то мистической проникновенностью.
Забавный момент: когда на поклоны вышла женская часть хора, все дамы в публике оживились: платья!.. Ах, какие платья!..
А вот бордель в 1 акте по-прежнему вызвал жалость и недоумение. Балетные сцены гляделись безвкусными и какими-то почти любительскими. «Сексуальный» костюм Венеры на прекрасной фигуре Авдеевой сидел хорошо, но играл мимо образа — Венера не может быть такой дешёвкой. Даже если она, по замыслу, куртизанка.
Эскиз костюма Венеры (автор — Кристине Пастернака) с выставки в фойе. На эскизе это смотрится пристойнее, чем наяву. В реальности корсетик — пунцовый, а пеньюар — этакого барби-розового цвета с рюшечками. Пошлость невероятная. И никакого парижского шика, если замышлялся именно он. А если вдруг Венеру будет петь артистка с рубенсовскими формами?..
Не знаю, может быть, на суровый мужской взгляд это и есть то самое, ради чего можно продать душу дьяволу???…
Венера в пышном платье с цветочками (как на фото выше) мне показалась более соблазнительной, хотя в разрезе там просматриваются чёрные чулочки и всё такое.
А, вот ещё: пастушка забыли. К пастушку претензий нет (если не ошибаюсь, эту милую маленькую партию пела Валерия Зайцева).
Ещё один забавный момент: после известия о том, что посох-таки у папы расцвёл, хор выходит с… пальмовыми ветвями. Между тем, в 1 акте пальмы процветали именно в гроте Венеры. Стало быть, мои догадки небезосновательны, и добрая богиня всеобщей любви всё-таки приложила руку к устройству последнего чуда?.. Или ветки не пальмовые, а сосновые?.. Тогда автор чуда — мать богов, Кибела?.. А папский посох — это на самом деле долго маскировавшйся вакхический тирс?.. Как же тут всё непросто :)..
В завершении скажу, что 29 сентября оркестр был безупречен, в том числе в третьем акте, где любые шероховатости у духовых способны смазать тончайшую вагнеровскую звукопись, в которой уже предвосхищаются не только «Лоэнгрин», но и «Тристан», и даже «Парсифаль». Браво дирижёру — Фабрису Боллону!
И всё-таки второй акт показался наиболее цельным со всех точек зрения: в полной гармонии находились и сценография (Андрис Фрейбергс), и невероятной красоты костюмы, и мизансцены вкупе с точно отработанными деталями, и вдохновенное развертывание музыки, и игра всех артистов, включая хор и детишек.
Источник: