Давным–давно, году в 1981–м, когда я учился на последних курсах нашей академии искусств, в аудиториях проводились забавные аукционы. Молодые художники за символические деньги продавали свои работы всем желающим. Там было все: живопись, графика, скульптура, предметы декоративно–прикладного искусства. Многие из работ, тогда проданных за 3 — 5 рублей, сегодня украшают стены квартир и находятся в частных коллекциях как в Беларуси, так и за ее границами. Все происходящее тогда сегодня вспоминается с чувством странным. Я себя укоряю за жадность и глупость. Ведь почти даром можно было стать обладателем работ очень известных сегодня художников. Вот тогда, в те славные времена за символические деньги я купил, кроме всего прочего, и несколько работ Сазыкиной. Это были изделия из стекла. Ольга уже работала художником на знаменитом стеклозаводе «Неман»…
Мы сидим с Ольгой в галерее «ц», улыбаемся, глядя на картины, нас окружающие, на детей, пришедших на рождественские акции и мастер–классы. Мы, вспомнив молодые годы, по определению счастливые, перешли к дням сегодняшним.
Сейчас Ольга Сазыкина художник очень известный. Ее работы находятся в коллекциях музеев, в частных галереях и собраниях. Они постоянно экспонируются на различных выставках как в Беларуси, так и далеко за ее пределами. То, что она делает, привлекает внимание любителей и высоко ценится профессионалами.
— Я сейчас подготовила к работе педагогический курс, это из области неформального образования, он называется «Путь художника — путь к свободе». С чувством гражданского долга я хочу провести его здесь, в Беларуси. Он рассчитан на самую разнообразную аудиторию. Ведь в нашей среде очень много людей, которые хотели когда–то заниматься творчеством, но не смогли реализовать себя до конца. Сейчас кто–то марки собирает, кто–то собак разводит… Хотелось бы помочь всем желающим открыть в себе творческий потенциал, жить более созидательно.
— Я хотел поговорить о традиционном искусстве, о твоем замечательном стекле, а ты сразу о педагогике и философии творчества.
— Я «отбарабанила» десять лет на стекольном заводе. Делала объекты из стекла, да и много было всяких и разных идей. У меня даже три патента есть, связанных со стеклом. Когда ушла, то еще долго ездила на завод. Потом случился длительный перерыв. И только осенью этого года мы провели на базе «Немана» международный симпозиум. Надеюсь, что теперь это войдет в систему, станет традицией. Этот проект и Министерство культуры поддержало, и Музей современного изобразительного искусства, и Союз художников. Симпозиум оказался дивным и очень продуктивным. Всем хватило времени, и все участники успели хорошо и много поработать.
Сразу стало очевидно, что в Беларуси есть художественное стекло. В последнее время свободным художникам на завод попасть было непросто, а заводские художники превратились в инженеров по внедрению. То есть им порой приходилось брать зарубежные образцы из каталогов и адаптировать к местному производству. Творчества в широком понимании этого слова было маловато. А сейчас каждый приглашенный художник продемонстрировал свои авторские приемы, технологические решения… Состоялся обмен опытом. Были художники из Прибалтики, России, Твери, Москвы, Питера, Гусь–Хрустального. Ведь там мощная сеть стекольных заводов. Был художник из Венгрии, он почти не говорил. Но у венгров своя школа, и смотреть, как он работал со стеклом, очень интересно.
Это был настоящий праздник художественного стекла. И как результат этой работы в Музее современного изобразительного искусства в марте 2011 года состоится большая выставка.
— По принципу — а давайте пойдем вглубь? На самом деле глина мне нравится ничуть не меньше. И металл люблю. Даже украшения сама делаю… Но я отвлеклась. Все материалы — живые. Сам ведь знаешь, что и у камня есть душа… Но стекло, я так думаю, — это высшая степень различных воплощений материала. Представляешь, стекло — это всего лишь три компонента: сода, мел и песок. Нагреваешь смесь до высокой температуры, и она застывает, превращается в магический кристалл. В стекле для меня очень много алхимического. Я его не сразу почувствовала, понимание пришло постепенно…
— Алхимическое потому, что стекло такая субстанция, которая превращается и может иметь бесконечное множество форм, состояний и свойств. Оно может напоминать пластмассу, керамику, мыльную пену, снег, лед, молоко, дым, воду, туман, дерево… Но если говорить о душе материала, то стекло обладает способностью к перевоплощениям. А к прозрачности стекла, это самое дивное его свойство, я отношусь с большим пиететом.
— В художественном музее в зале современного искусства на витрине под стеклом, кроме всего прочего, экспонируются твои стеклянные шары. Как ты думаешь, а почему у предсказателя будущего Нострадамуса был стеклянный шар?
— Наверняка знаешь, что иногда бутылки, стаканы, банки взрываются. Если стекло постепенно шаг за шагом не отжечь, то оно треснет, разорвется. В нем возникает внутреннее напряжение. Шар — самая универсальная форма. Так вот он, это доказано, держит напряжение при самых неблагоприятных условиях… Шар — символ и модель планеты, галактики, ядра, яйца…
А насчет будущего скажу вот что. Не каждый его может увидеть в стеклянном шарике… Для этого надо подключиться к космосу.
— А череп человека круглый. Ведь в него и из него нам приходит информация… Но я другое хочу сказать. Я верю в невыразимое, знаю, что оно реально существует. Через него и с его помощью только и можно творить и быть счастливым…
— Я счастлива, потому что нашла точку опоры или точку отсчета. Мне нравится знаешь какая концепция. Что искусство для каждого автора — его собственный знак. И в то же время это карта для идущих за нами поколений. Вот поэтому оно должно быть актуальным, находиться в резонансе с окружающим миром.
— Я только проводник, а источник находится совсем не здесь… Я транслирую через себя то, что происходит сейчас вокруг. Или происходило когда–то. После живописи, графики, стекла я занялась актуальным искусством.
Мы принялись рассуждать о том, какие бы книжки из созданных человечеством каждый из нас взял на необитаемый остров. Я говорил, что прикладная литература очень важна, что надо и лечиться, и жилище строить, и животных приручать…
— А я не брала бы с собой книги… Надо вникать в процессы, которые с тобой происходят. Когда ты вникаешь, то начинаешь чувствовать, что тебя кто–то или что–то невидимое ведет по жизни. Подсказывает и помогает. Возможно, что я и не смогла бы сварить стекло, но хижину построить удалось бы. И запруду на реке соорудила бы. Если сконцентрироваться на процессе, проникнуть в суть материала, то все получается само собой. Знаю из личного опыта. Вот этому надо учить детей, показывать, объяснять… И тогда человек может поднять невероятные тяжести.
Мой дедушка по отцовской линии был награжден орденом Ленина. Он служил инспектором народных училищ и, к сожалению, рано ушел из жизни. Я порой чувствую, что его профессиональная программа по наследству перешла ко мне. Это просто необходимость передавать знания и делиться информацией.
Меня тянет в края далекие: на Камчатку, в Сибирь… Там человек растворяется в природе и чувствует себя и листом, и травой, и деревом, и следом животного на снегу. Моя тень на четырех лапах. Мы редко бываем одиноки, все время вокруг движение и суета. А человек иногда должен остановиться, забраться на крышу сарая, лечь и смотреть в ночное небо, на звезды. Он должен понять и почувствовать свой масштаб, понять, что он всего лишь микрочастичка в космосе, зависящая буквально от всего.
— Я перестала бояться старости… Чем больше набираешь лет, если идешь по правильному пути, то становишься мудрее, выносливее, вступаешь в сговор с окружающей средой, с материалами… И они сами начинают за тебя все делать, помогают тебе. Ты можешь толкнуть этот шкаф с книгами, и он послушно поедет в нужный угол. Ты становишься творцом собственного мира.
— Хочу преподавать, провести свой курс «Путь художника — путь к свободе». Его основная цель — научиться жить творчески. Ведь когда преподаешь, то и сам учишься. Курс рассчитан на всех тех, кто хочет быть творцом и взаимодействовать с миром.
Я долго мог бы рассказывать и перечислять проекты, куратором которых была Ольга Сазыкина, выставки, в которых она участвовала, пересказывать ее перформансы, инсталляции и видеоарт. Но сейчас зима, а ведь стекло очень похоже на лед. На лед, который не тает.