Выставка рисунков душевнобольных и неоднозначных подростковых картин именитых авторов: от угроз в поджоге в Челябинске до сорванной вывески в Казани
В Казани продолжается выставка челябинской галереи «ШизАрт», состоящая из рисунков душевнобольных, а также картин, написанных в моменты острых депрессий или эйфории. Основатель и куратор выставки Игорь Милованкин пришел в медицину после службы в армии, где побывал в первой чеченской кампании в качестве инструктора по разведподготовке. Не согласившись с таблеточными методами лечения душевных ран подростков, он организовал свою очень неоднозначную выставку. Среди изображений вырванных сердец и кровожадно выглядящих ангелов Милованкин ответил на вопросы «БИЗНЕС Online» о самоубийствах авторов, пользе выставки и гениальности.
— Игорь Святославович, вы привезли в Казань очень неоднозначные картины. Например, есть изображение девушки с зашитым ртом, несущей отрезанную голову в чемодане. Одна картина написана кровью. Кроме того, на экране прокручиваются творения самоубийц, а на потолке висит бутафорская петля. Зачем все это?
— Когда начинали первую выставку, мы пытались социально адаптировать людей с диагнозами. У меня медицинское образование, я работал детским психотерапевтом. Хотели показать обществу, что не надо бояться тех, кто на вас не похож. Предлагали именно иной взгляд на мир. На первой выставке пошли посетители: «Я примерно так же рисую. Я сумасшедший?» Я говорил: «Нет, ты не сумасшедший, ты ненормальный ( смеется ). Неси, посмотрим».
Вообще, если брать шизофрению как заболевание, то это физическое поражение мозга, то есть именно «расплавление» серого вещества. Но зачастую диагнозы, которые ставят наши психиатры, — это диагнозы, которые ставят людям, непохожим на других. Были ситуации, когда на первую выставку приходили психиатры и говорили: «Вы что! Давайте нам срочно этих детей — это же предсуицидальное состояние! Они же все у вас покончат с собой!» Но, в то же время, помню, как пришла Ирина Георгиевна Панченко, уже 86-летняя старушка — очень известный психиатр в Челябинске, куратор музея психиатрии. По нашей выставке она бродила пять часов с перерывами. И произнесла очень интересную фразу: «Знаете, ваша выставка возрождает традиции старой советской клинической психиатрии. Тогда была запрещена церковь, и мы замещали ее. И лечили души». Сейчас же психиатрия превратилась в фармакотерапию. Если ты не нормальный, на таблетку. К тому же Панченко еще с середины прошлого века бережно хранила коллекцию чертей, написанную душевнобольными, часть которой передала нам для показов.
— Не слишком ли это черное искусство? Не навредит ли?
— Психологи вам скажут, что фильм ужасов перед сном помогает снять стресс. Как говорил Марк Бурно в своей книге «Терапия творческим самовыражением»: «Если тебе плохо, если хочешь избавиться от своих черных негативных мыслей, агрессии и так далее, то займись творчеством». Нарисуй, напиши стихотворение, музыку. Заведи дневник. Фотографируй. У меня в Челябинске есть знакомый, который, устав от людей, от их лжи и серости, берет фотоаппарат и идет в промзону. Проходит через все эти заброшенные места, свалки. Он говорит: «Когда я потом выхожу к людям, то опять их люблю. Когда же уходил, то ненавидел».
Здесь то же самое. У того же Бурно: «Если ты не способен что-то производить, то поглощай». Можешь послушать хорошую музыку. Тебе станет лучше. Смотришь фильм ужасов — расслабляешь свою психику. Смотришь боевик и точно так же сбрасываешь с себя агрессию.
Выставка поделена на две части: «черную» и «белую». Черная часть — депрессивная. Это часть борьбы, часть того, что мы непосредственно испытываем. Приходя к нам на выставку, человек открывается. У меня не раз и не в одном городе было, что на выставку приходит подросток, который думает, что это с ним одним такое творится, в его отдельной семье. И видит, что он не одинок. Во-первых, ему самому становится легче пережить данные жизненные ситуации. Во-вторых, я видел, как потом они приводят своих родителей. Подводят их к картине, которую вы считаете страшной, с изображением скованности, замкнутости. Тыкают в нее пальцем и говорят: «Вот что я чувствую на самом деле. Не хочешь слушать меня — смотри, как это на самом деле». И зачастую случается так, что родители вспоминают. Они вспоминают себя подростками и как в чем-то ограничивали их родители. И вспоминали, как они себе в этом возрасте давали обещание так не поступать со своими детьми.
Источник: