Нынешний ММОКФ, пожалуй, отличался от прошлых прежде всего запредельной плотностью программы (за три дня планировалось провести более 200 мероприятий), так что при всём желании совершенно немыслимо было «отметиться» всюду, зато каждый посетитель имел возможность выбрать из обширного списка что-то интересное для себя. Темы и персонажи — поистине на любой вкус и интеллект: лекция о Льюисе Кэрролле и вручение поэтической премии «Московский счёт», демонстрация образцов видеопоэзии, комиксов, «кино-театрально-музыкального перфоманса». Мастер-классы художников, кулинаров, психологов, выступления философов, экологов, экономистов, переводчиков, издателей. Дискуссии «Церковь и светское общество», «Место России на карте мировой науки», «История как инструмент, ресурс и фатум». Круглые столы, посвящённые самым острым и животрепещущим проблемам: «Теория зомби», «Университет в петле: философия образования сегодня», «Экранная грамотность и проблемы кинообразования», «Мутации русского языка в блогосфере и социальных сетях: творчество или вредительство?». Презентации новых книг Александра Илличевского, Линор Горалик, Павла Санаева, Владимира Познера, Вячеслава Курицына, Максима Кантора, Юрия Буйды.
Ещё одна важная особенность фестиваля — обилие иностранных гостей. Если ярмарка на ВВЦ давно уже является международной, в сущности, лишь номинально, ограничивается несколькими скромными стендами зарубежных издательств и скучными речами послов, то здесь «делатели книги» из разных стран — полноправные, почётные и исключительно активные участники фестивального действа, их выступления составляют весьма значительный сегмент программы. В этом году на встречу с москвичами приехали английские писатели Лоуренс Норфолк, Росс Рейзин, Эндрю Николл, известный болгарский прозаик и драматург Анжел Вагенштайн (на русском языке только что вышла его трилогия «Двадцатый век. Изгнанники»), чешские авторы детских книг Лукаш и Анна Дембские, их шведская коллега Пернилла Стальфельт, португальский философ и педагог Тумаш Карнейро, французские создатели комиксов Кристиан Жин, Дамьен Кювилье, Александра Мересс и многие-многие другие.
Бесчисленные мероприятия, адресованные детям (а им отведена едва ли не треть «повестки дня»), — очевидная удача организаторов. Именно эти программы — самые живые и шумные, самые посещаемые. Здесь удивительно эффективно используются вроде бы простые, но безотказные способы ненавязчивого, увлекательного, чисто игрового приобщения ребенка к книжной культуре. Дети не только общаются с профессиональными литераторами, художниками, издателями, но и сами пробуют свои силы в качестве сочинителей, переводчиков, каллиграфов, иллюстраторов, печатников, переплётчиков. На обсуждение порой выносятся довольно сложные и серьёзные темы, но излагаются они всегда доступно, образно, интересно. Учитывая любознательность юной аудитории, устроители формулируют названия большинства «акций» в форме вопросов: «Как переводить любимые книжки?», «Зачем книге крылья, уши и хвост?», «Как стать востребованным журналистом?», «Как и чем вдохновляется начинающий писатель?», «Откуда берутся хорошие идеи?», «Как научить героев разговаривать?». Можно не сомневаться, что и на эти, и на многие другие вопросы благодарные маленькие слушатели получили исчерпывающие и остроумные ответы.
Особенно оживлённо прошёл мастер-класс молодого, но уже широко известного и популярного во многих странах бельгийского иллюстратора Квентина Гребана (в некоторых проектах он выступает и в роли писателя). Слушателей самых разных возрастов (многие дети легко обходились без помощи переводчика) интересовало буквально всё: биография мастера, особенности его творческого метода, эстетические пристрастия. Квентин сказал, что его любимый художник — Эдуард Мане, любимый собственный цикл — рисунки к «Пиноккио» К.Коллоди, любимые персонажи — сказочная живность, особенно — насекомые. Перед началом каждой новой работы он внимательно изучает облик и повадки будущих героев по фотографиям и картинам анималистов, но не использует живых «натурщиков». Сперва возникает острое желание изобразить, скажем, подводный мир, а потом уже подбирается подходящий литературный сюжет (например, «Русалочка» Андерсена), а если он не находится, приходится писать текст самому. Отвечая на вопросы, график попутно набрасывал акварелью очередную сцену из жизни говорящих кузнечиков и гусениц, а чтобы краска быстрее впиталась — сушил рисунок феном.
А в соседнем шатре в это время было столь же многолюдно: поэт Артур Гиваргизов читал детям весёлые стихи про космонавтов («И летают с ними чашки / И секретные бумажки, / И комочки манной кашки / Застревают в бороде»), представлял новую книгу «Когда некогда», а художник Иван Александров выреза́л большие, почти в человеческий рост фигуры персонажей из гофрированного картона. Когда одна из них была готова, взыскательный поэт счёл образ космонавта недостаточно реалистичным и попросил добавить важную деталь — специальный карман для пропуска в другие галактики. Выйдя из палатки во двор, можно было услышать завывания, притопывания и вкрадчивый шёпот какого-то жизнерадостного лысого толстяка, приводившие дошкольников в полный восторг. Это американский писатель Патрик Райан демонстрировал искусство сторителлинга — рассказывания историй.
В общем, детям (наблюдались и посетители почти грудного возраста) в ЦДХ было полное раздолье, они чувствовали себя хозяевами на этом празднике жизни. А вот для «взрослых» для научных и публицистических дискуссий, серьёзных обсуждений проблем литературы, книги, чтения формат фестивальных мероприятий подходил, на мой взгляд, в меньшей степени, что самым очевидным образом сказалось на их посещаемости. Трудно быстро сориентироваться в столь насыщенном графике, нередко сходные темы обсуждались в одно и то же время на разных площадках. Из-занеполного состава заявленных участников, наивных вопросов случайных посетителей, да и просто из-за дефицита заинтересованных и компетентных слушателей лекции и дискуссии по действительно острым проблемам сводились подчас к пересказу общеизвестных фактов.
В торговом зале наряду с книгами, как всегда на ММОКФ, продавались виниловые пластинки, сувениры и прочие сопутствующие товары, было много букинистических изданий. Из новинок запомнилось немногое: непривычно большого формата альбом акварелей замечательного художника и кинорежиссера Рустама Хамдамова, выпущенный издательством с претенциозным названием «Новая элита» (качество печати, увы, неважное). Подготовленная Пушкинским Домом книга о парадоксах советской детской литературы 1920–1930-х годов под шокирующим заглавием «Убить Чарскую…» (цитата из речи С.Я.Маршака), сборник сказок Х.К.Андерсена, В.Гауфа и братьев Гримм с прекрасными иллюстрациями Е.Г.Монина, опубликованными впервые.
Надо отметить также выставку «Мирослав Шашек: весь мир одним штрихом». На ней можно было познакомиться с разными гранями творчества чешского художника, прославившегося благодаря созданной им серии иллюстрированных путеводителей по разным городам и странам. Любопытна и небольшая экспозиция современной словацкой графики, правда, никак не связанная с книгой и обойдённая вниманием абсолютного большинства посетителей.
К сожалению, при почти пустых залах проходили интереснейшие программы Музея кино, где демонстрировались шедевры Ф.Ланга, Л.Висконти, Б.В.Барнета, Р.В.Фассбиндера, но не был забыт и «лёгкий», развлекательный жанр. В частности, показ фильма французского режиссера Луи Фейада «Фантомас против Фантомаса» (1914) устроители приурочили к столетию со дня первого появления культового героя на экране. (Кстати, «книжный» Фантомас всего на два года старше своего экранного двойника, стало быть, уже тогда, в начале прошлого века кинематографисты уверенно «держали руку на пульсе» литературного процесса.) Показанная картина — не самая первая в цикле, но, как считают киноведы, самая удачная в художественном отношении; там есть одна запоминающаяся, почти сюрреалистическая сцена: рабочий забивает гвоздь в стену, а из неё начинает сочиться кровь. По сравнению с общеизвестной трилогией 1960-х годов герои выглядят и ведут себя совершенно иначе, да и сам «человек с тысячью лиц» пока обходится без помощи новомодных технических изобретений, полагается только на смекалку, талант перевоплощения, качество грима и физическую силу. Когда в финале инспектор Жюв и Фандор тащат его в участок, он просто-напросто вырывается и убегает.
В пёстрой мозаике мероприятий трудно усмотреть какую-то стройную систему, чётко выраженную тенденцию, но, возможно, это «броуновское движение» посетителей, эта «смесьфранцузского с нижегородским» в составе участников довольно адекватно отражают состояние сегодняшнего книжного дела. Важно и то, что у ММОКФ есть «своя» публика, пусть не столь многочисленная, как на ярмарках, зато более молодая и креативная. В целом же нынешний фестиваль, как мне кажется, в очередной раз подтвердил свою репутацию затеи весьма сумбурной, но живой и перспективной («твори, выдумывай, пробуй», как завещал классик).
Источник: