Академичные выставка и ретроспектива соседствуют со спектаклями, в которых дух неугомонного радикала вновь оживает
Чествование Райнера Вернера Фассбиндера началось еще в феврале премьерой на Berlinale документального фильма «Любить, не требуя», который через три месяца уже транслировали на фестивале Theatertreffen нон-стоп наряду с телеверсиями спектаклей режиссера. Мало кто знает, что снявший за короткую (37 лет) жизнь 44 фильма Фассбиндер сделал еще и 16 театральных постановок в своем, просуществовавшем всего два года, мюнхенском «Антитеатре». Театральный проект Фассбиндера прогорел по финансовым причинам, как и незарегистрированная фирма Antitheater-X-Film, под грифом которой он снял первые 10 фильмов, – налоги режиссер не платил принципиально.
Инсценировки в начале 70-х частично спасло телевидение – фестиваль Theatertreffen включил их в программу «Фокус-Фассбиндер», которая оказалась необъятной. Презентацию 44 года пролежавшего на полке фильма Фолькера Шлендорфа «Ваал» с Фассбиндером в главной роли фестиваль эффектно зарифмовал с последним показом запрещенного наследниками Брехта «Ваала» в постановке Франка Касторфа. Режиссер как будто снова оказался не просто в фокусе, а в эпицентре скандала или провокации.
Одна из самых интересных дискуссий за все время чествования юбиляра развернулась вокруг эпизода из фильма «Германия осенью» (1978), где Фассбиндер ведет агрессивный диалог с собственной матерью о демократии и терроризме. По сей день этотэпизод остается одной из самых сильных кинопровокаций и мощнейшим свидетельским показанием, которое дает Фассбиндер, демонстрируя себя и свою личную жизнь как политический феномен. Cегодня человека как самодостаточный документ используют многие (Rimini Protokoll, например) – в 70-е это было бомбой.
Попавшая в десятку лучших созданных в немецкоязычном театре за последний год постановка режиссера Сюзанны Кеннеди «Почему рехнулся господин Р.» не самым легким для публики способом работает с эстетикой Фассбиндера – актеры носят маски, разговаривают, как механизмы, и втиснуты в клаустрофобическое пространство. В посвященных Фассбиндеру театральных акциях (одна из них идет в «Шаубюне» и называется «Страх сжирать Германию») режиссер Патрик Венгенрот, переодевшись в кумира, на которого действительно похож, устраивает что-то вроде ностальгического шоу двойников – тут вольготнее всего фанатам, узнающим мизансцены, персонажей и реагирующим сладострастным «о-о-о» на цитаты вроде «А вы были на последней премьере «Шаубюне?» из фильма «Третье поколение».
Перформанс «Вторая смерть коллектива, или Чудесный мир Райнера Вернера Фассбиндера», премьера «Фольксбюне» этого года, вписывает режиссера в современный контекст радикальнее. Не как объект воздыхания, а как неуемного анархиста, вооружаться идеями которого, чтобы бомбить устоявшиеся институции – от семьи до государства – как ханжеские и несостоятельные, можно бесконечно. Тут мама-папа-дочка не выходят из-за стола с сосисками и колбасами, затыкая ими буквально все телесные отверстия, музыкальная группа оглушает зрителей децибелами, в то время как перформеры закармливают и спаивают их дармовыми брецелями и разливным пивом.
Параллельно акциям на Theatertreffen фестиваль Berliner Festspiele совместно с Фондом Фассбиндера и Немецким институтом кино открыл в музее Мартин-Гроппиус выставку «Фассбиндер сейчас» – она еще длится (до 23 августа), сопровождаясь ретроспективой отреставрированных фильмов режиссера в Kino Arsenal. Тут все камерно, спокойно и с акцентами скорее на деталях. На личном дизайнерском диване режиссера можно поваляться, на личный велосипед «Франци 2» (назван в честь украденного в Берлине «Франци 1») полюбоваться, корешки личной фильмотеки потрогать (с изумлением обнаружив преобладающего Хичкока, «Солярис» Тарковского и много фильмов Майкла Кертиса, автора «Касабланки»), кожаную косуху представить «на самом», как и размещенные в соседнем зале костюмы из фильмов – на Ханне Шигуле и других звездах Фассбиндера. Хрестоматийный глянец тут наведен вполне умеренно – персону новатора и анархиста здесь подают скорее через трудодни одержимого работоголика. Такого лучше изучать, слушая голос, наговаривающий сценарии на магнитофон (иногда Фассбиндер диктовал тексты три дня подряд без перерывана сон), или рассматривая толстые рабочие тетради. А еще лучше – переместившись в ту часть выставки, где видео и арт-проекты других художников продлевают темы и приемы Фассбиндера в сегодняшний день: там кажется, что никакой остановки в виде внезапной смерти и не было, и рабочий процесс, главная страсть Фассбиндера, продолжается. Просто он делает это теперь как-то иначе – не с помощью выставленных здесь устаревших технических устройств: похожих на портативные тумбочки пишущей машинки, видеорекордера и диктофона.
Источник: