материал размещен 23 января 2013 в 11:55, просмотров: 161
Когда началась новейшая история современного авангарда в искусстве — музыке, живописи? В Перми он появился в конце 70-х – начале 80-х, считают авторы и собеседники программы телеканала «Рифей-Пермь» «Пармская обитель». Хотя сразу оговариваются: оценки событий тех лет вряд ли могут быть свободны от субъективности. Ведь многие из носителей и творцов этой самой истории еще живы. И, наверно, имеют собственный взгляд на события того времени.
Итак, горбачевская перестройка, гласность и демократия. Время перемен. Закрытая доселе Пермь, как ився страна, забурлила. Заявляют о себе прежде официально не приветствовавшиеся направления в искусстве, особенно в музыке. На слуху новые слова – авангард, рок-н-ролл, эпатаж. На широкую публику выходят недавние обитатели школьных и студенческих каморок.
Варвара Кальпиди, журналист, сценарист и продюсер, отмечает:
– Тогда было такое понятие – самодеятельность. К этой самодеятельности относились достаточно серьезно. И это был единственный способ, единственная возможность себя проявить.
– Закрытый город – не значит закрытые люди, – вспоминает руководитель фестиваля «Rock-Line» Елена Зорина-Новоселова. – Они ездили по стране, встречались с единомышленниками. На Балке в Перми продавались пластинки. Со временем стали привозить пластинки тех же «Цеппелинов», «Битлз» и т.д.
Балка находилась на Центральном рынке. Трудно сказать, когда она появилась, но, вероятно, продолжателей того дела здесь можно встретить и до сих пор. На заре перестройки пластинки и записи, купленные на Балке, были для пермских музыкантов, пытавшихся играть, скажем, рок-н-ролл, единственной возможностью познакомиться с опытом продвинутых западных коллег.
Пытавшихся – выражение достаточно точное, считает музыкант и художник Виталий Ниточкин:
– Рок-н-ролла у нас в Перми не было… Его пытались играть в конце 70-х. Я помню, были такие команды, как «Понедельник». Но по меркам рок-н-ролла они были достаточно попсовые.
В 86-м в ДК Телефонного завода известный пермский композитор Сергей Чайников под эгидой комсомола создал первый в городе рок-клуб. Для группы «Трест», в которой тогда играл Виталий Ниточкин, участие в гала-концерте наего открытии стало первым публичным выступлением.
– Он был не принят, этот рок-клуб, публика была не очень к этому готова, – продолжает Виталий Ниточкин. – Да и вообще как-то все это провально произошло. Хотя в прессе событие освещалось достаточно массивно.
Сохранились видеозаписи тех времен с простыми текстами: «Нормально все, мерзкая погода, а здесь тепло и сухо. Девушек мало почему-то, мало красивых девушек почему-то на рок-концертах в Перми».
Об отсутствии девушек на этом видео сожалеет Борис Бейлин – создатель и вдохновитель второго, более успешного пермского рок-клуба.
А эта запись была сделана телекомпанией «Рифей» в 93-м году на концерте, организованном в политехе объединением «Рок-Линия» Олега Новоселова:
«Олег Новоселов – продюсер сегодняшнего концерта и по совместительству… Олег, кто ты по отношению к «Рок-линии»?
– Должность моя формально называется продюсер. А так, в общем-то, я поклонник рок-музыки. И все это у нас проходит в политехническом институте, я, видимо, для рок-н-ролла уже такой старый, в этой аудитории 20 лет назад мне читалилекции по общей химии, когда я учился.
Корреспондент вмешивается:
– Но слишком молод, чтобы умереть».
Личность Олега Новоселова не просто знаковая. Для пермской рок-тусовки она культовая. Он организовал не одну сотню концертов, создал единственный в Прикамье рок-фестиваль, сделал много чего еще.
В 84-м Новоселов создал группу ДОМ – Душа, Огонь, Музыка – с которой выступал вплоть до своей смерти в 2004 году. «Используя естественное звучание, обращаясь к высокой поэзии, а не просто к наспех срифмованным «проблемным» строчкам, и, наконец, имея в составе отличного инструменталиста и «шоумена» Копнинцева, группа ДОМ достигает действительно полноценного художественного результата», – писала о группе газета «Молодая гвардия» в 87-м, после того как ДОМ пригласили на крупнейший советский фестиваль андеграунда «Рок-панорама».
– К их чести и доблести надо сказать, что группа ДОМ одна из первых, если не первая, выпустила в конце 93-го года две пластинки, – добавляет Елена Зорина-Новоселова.
Копнинцев покинул коллектив в 1991 году. Но группа продолжала творить и выступать, в том числе на одной сцене с тогда еще мало кому известными «Чайфами». Причем ДОМ, по словам очевидцев, выглядел намного интереснее, чем Шахрин и компания.
В середине 80-х активной, как бы сегодня сказали, продюсерской деятельностью в Перми и даже за ее пределами занималось киноконцертное объединение «Инициатива». Именно оно, к примеру, устроило первый в нашем городе концерт Бориса Гребенщикова и группы «Аквариум».
– Всего их было пять, – уточняет Варвара Кальпиди. – И на каждом концерте зал был переполнен.
В тогдашний свой приезд Борис Гребенщиков принял участие в джем-сейшне с пермской хард-рок-группой «ОСВ-3». Пермский коллектив тогда уже корифей русского рока оценил неоднозначно.
– Мне не понравилось пение, это неинтересно. Но спид-метал парни играют очень хорошо! – заявил БГ, отвечая на вопрос журналистов о совместных выступлениях с ОСВ. Тем не менее, сегодня ОСВ – единственная пермская группа, отмеченная в «Википедии» в разделе «Русский рок».
В свой первый приезд Борис Гребенщиков провел в Перми 3 дня. Помимо официальных выступлений, принималучастие и в так называемых квартирниках. Правда, как рассказывает Варвара Кальпиди, одна из организаторов концертов Гребенщикова в Перми, многие до последнего не верили, что смогут запросто в неформальной обстановке пообщаться с самим БГ:
– «Аквариум» пригласили в гости, у них это называется «гостёчки», я не помню адреса, где это было. Там собрались поклонники рока. Мы задержались где-то на час. А время тогда было тяжелое, не всегда можно было купить, например, продукты – тем более ночью. И вот мы заходим с БГ, и я спрашиваю: а где обещанные пельмени? Ребята говорят: съели. Я спрашиваю – почему съели? – А мы, говорят, не верили, что он придет.
В память одного из таких «гостёчков» осталась редкая фотография: Борис Борисович, мирно спящий на пермском диване в пермской квартире. Диван этот, как и квартира, – пермского музыканта, лидера группы «Хмели-Сунели» Евгения Чичерина – Чичи. По мнению многих, он был одним из самых ярких представителей пермского андеграунда конца 80-х и последующего десятилетия.
Квартирники часто проходили дома у Чичериных, в высотке в центре Перми. Чича слыл личностью незаурядной. Уже в 17 лет, в 90-м, прошел через огромный конкурс и отобрался на бардовский фестиваль в Череповце. Тамошние газеты писали потом, что «молодой пермский паренек поразил всех виртуозной игрой на гитаре и плантовско-градским вокалом с русскими народными интонациями».
Но свет увидел всего один альбом группы «Хмели-Сунели». Обложка этого диска, изданного в Москве, оформлена рисунками самого Чичерина.
Весьма любопытным событием в жизни пермского андеграунда отмечен август 89-го года. Сразу после того, как Пермь открыли для иностранцев, в наш город прибыл поезд «Некст Стоп Совьет». В основном в нем находились фотографы, художники, музыканты, представители так называемого «Нового поколения». В Перми они общались со своими коллегами, которых в городе было уже довольно много. Это был первый случай, когда Пермь в таком огромном количестве принимала иностранцев. Многие из них, кстати, потом возвращались в наш город еще и еще раз.
Для иностранцев в кафе «Октябрьское» был организован пышный банкет, с вернисажем и «острыми» песнями в исполнении пермских бардов, как отмечалось в заметке одной из заводских газет. Автор публикации, заводской комсомольский бонза, был явно недоволен характером мероприятия: «Хочется сказать, что было бы гораздо лучше, если бы мы организовали встречу датчан не с творческой молодежью Перми, которая неизвестно для чего пришла, а с нашими заводскими ребятами. Бесплатный стол – вот что, на наш взгляд, стало приманкой, а вовсе не обмен мнениями, как уверял нас один из организаторов этой встречи».
Рассказывает фотохудожник Сергей Копышко:
– Нам было этого общения недостаточно. Унас уже существовала и была более-менее расчищена площадка на Советской, 8, куда мы все, веселые, с переводчиком, великим автобусом решили ехать продолжать гулять. И у тех, кто уже почти уехал, было ощущение, что они не догуляли. И они возвращались с Перми II, где стоял их поезд, и на ломаном языке спрашивали, где там памятник Ленину, – потому что запомнили, что к нам нужно было идти мимо него наискосок.
Дом и двор на Советской, 8, о котором идет речь, – место легендарное. Еще при комсомольском патронате подвал этого здания был передан для устройства мастерских группе фотографов. Здесь же, в небольшом подвальном зале, проходили выставки, которые собирали многих представителей тогдашней пермской андеграундной интеллигенции.
– Была такая пора, когда там тусовались «недоступные» люди, – Слава Остапенко, просто быть знакомым с которым было круто, а дружить престижно, – продолжает Виталий Ниточкин. – Виталий Кальпиди, Слава Дрожащих, Беликов, Асланян… Совсем еще молодой Сергей Крюков-Стаканов читал там свои театральные сценарии, которые ни один режиссер в мире не мог бы поставить. Потому что через каждую пару фраз там все взлетало. Все это было очень феерично.
Среди поэтических завсегдатаев Советской, 8 был и молодой человек, задорно отплясывавший на концерте Жанны Агузаровой в 90-м году. Это Митя – Дмитрий Долматов, поэт и публицист, близкий друг Чичерина и еще сотен пермских неформалов, музыкантов и художников. Первый сборник Долматова вышел уже после его трагической и загадочной гибели в 91-м. Мите был всего 21 год. «Родители потеряли сына – мы приобрели поэта. Вот такая диалектика», – написал тогда Виталий Кальпиди.
Был на Советской свой угол и у музыкантов. Группа «Советская, 8» играла акустический рок, совместно с художниками и фотографами гастролировала по городам Пермской области. Афиша одного из этих выступлений содержит грамматические ошибки и весьма эпатажно для тех лет обещает эротику перед началом представления.
– Советская, 8, на мой взгляд, – это самое яркое пятно в маргинальной культурной истории нашего города, – считает Ниточкин. – Наверное, потому, что это был первый взрыв всего, что тогда происходило. Все, кто хоть чем-то в культуре занимался, приходили туда, и им было интересно доносить что-то новое даже друг до друга.
В начале 90-х мастерские на Советской, 8 закрыли. А рок-движение в Перми продолжилось. Появились новые имена, группы, направления. Но об этом в следующий раз.
Источник: