Вряд ли когда-нибудь у вас будет другая возможность увидеть в реальности слегка съежившиеся от времени, кое-где с пятнами, но потрясающе яркие, с пурпуром, золотом, лазурью страницы этого шедевра. Речь идет о книге, которую считают самым красивым, изысканным и богато иллюстрированным манускриптом североевропейского Средневековья и Возрождения. А потому поспешите в Библиотеку и Музей Моргана (Мэдисон-авеню, между 36-й и 37-й улицами), где до 2 мая проходит выставка Demons and Devotion: The Hours of Catherine of Cleves («Демоны и молитва: Часослов Екатерины Клевской»).
Такого рода выставки случаются раз в поколение, когда уникальный манускрипт в целях реставрации требуется расплести. Вот тут-то страницы, каждая из которых являет собой чудо миниатюрной живописи, и превращаются в отдельные экспонаты: любую из них можно выставить в витрине для детального (советую прийти с лупой) рассмотрения. На этот раз демонстрируются 93 из 157 миниатюр, украшающих Часослов. Их было даже больше, но не все сохранились, как-никак книге почти 600 лет.
Чем же знаменит этот Часослов, заказанный его владелицей художнику около 1440 года? Исключительной утонченностью живописи, содержательным богатством – тут и изысканные пейзажи, и жанровые сценки, и достойные Босха фантазии; изобретательными орнаментами, а также чрезвычайно интересным для своего времени взаимодействием текста, иллюстрации и декоративного украшения.
Имя художника не сохранилось. Создатель ряда иллюстрированных книг вошел в историю как «Мастер Часослова Екатерины Клевской». Он жил в Утрехте и явно занимал передовые позиции в искусстве родных Нидерландов. В то время Часослов – сборник ежедневных молитв – был чуть ли не в каждом доме, где умели читать. Самые богатые заказывали себе такую книгу у художников, и те не скупились на детали, нередко выполняя конкретные пожелания клиентов.
Екатерина Клевская (1417-1479), которую не надо путать с ее полной тезкой – женой герцога де Гиза, жившей в 16-м веке и ставшей одной из героинь Дюма, – была заказчиком уникальным. Женщина независимая, умная и сильная, она вступила в войну со своим супругом, Арнольдом Эгмондским, объявив его некомпетентным властелином и никудышным мужем, – событие абсолютно неслыханное по тем временам. Возможно, поводом послужило то, что ее сын, обвинивший отца в гомосексуализме, лишился права унаследовать титул и земли. Часослов, заказанный в разгаре препирательств, – своего рода вызов презренному мужу.
Обычный Часослов содержал два-три десятка иллюстраций, но Екатерина потребовала сделать более 160 и щедро украсить их золотом. Она велела снабдить рисунками все молитвы, посвященные Деве Марии, Страстям и Панихиде. Число миниатюр святых выросло до 60, каждому – по полстраницы.
Когда коллекционирование средневековых иллюстраций к рукописям стало модным, некий парижский дилер, в руках которого оказался Часослов, разделил его надвое, продав каждую часть отдельно. В 1950-е и 1960-е они поочередно были приобретены Библиотекой Моргана и теперь, после выставки, будут объединены в один том, как при Екатерине.
На выставке страницы представлены в том порядке, в котором они идут в книге, начиная с молитв, обращенных к Деве Марии, и заканчивая заупокойными. На первой – портрет самой Екатерины в красном, стоящей на коленях перед богоматерью, на фоне своего – не мужниного! – семейного герба.
Выставка занимает всего один зал, если не считать вступительной статьи на стене перед входом, но провести там можно и нужно часы – не только вглядываясь в изумительные картины, но и вчитываясь в комментарии, чтобы почерпнуть бездну интересной информации о содержании Часослова, о сути той или иной молитвы, об обычаях и верованиях времени.